Это был вполне логичный и резонный вопрос в такой ситуации, но Регинлейв была к нему едва ли готова - она быстро бросилась подсчитывать, сколько дней назад ей дошла весть о пропаже Короля, сколько дней минуло с тех пор по факту, сколько вести шли из Самэрвуда... Молчание грозилось затянуться - умение считать отказывало из-за долбившей висок боли и мысли о том, что вот, перед ней, у нее в руках, беззащитный и уязвимый, король эльфов Дорна - и Регина одернула себя, обернулась через плечо, не глядя на обступивших ее со всех сторон гномов, неразличимых в тени, отбрасываемой Стариком, исполином нависавшим над ними.
- Выйдите все, - отрывисто приказала она, так холодно и резко, что даже Сехелис за правым плечом поежился невольно, она почувствовала его мелкое движение, и потом шевеление и замешательство среди столпившихся в тесной пещере гномов, недовольный и непонимающий шепоток - как же так, как же так... Регинлейв обернулась полностью, нахмурилась, ловя взгляд рунного кузнеца, пары гномов, чьих имен не знала, только для того, чтобы понять - откуда-то они догадались обо всем, откуда-то они знали, что именно Алфан Гилану лежит сейчас перед ними на низкой кушетке, укутанный ее плащом, и на коренастых грубых лицах старых гномов и на почти еще детских, тронутым едва первой бородой, молодежи она читала только непонимание. - Мне нужна горячая вода. И еды тоже принесите.
Нехотя, но они зашевелились. Нехотя, они вышли в воюющую ночь, оставив ее одну со Стариком, Сехелисом и Алфаном Гилану, и недобрые взгляды летели в сторону Короля-Лебедя, обеспокоенные - в ее, и Регина мысленно усмехнулась такой неподдельной заботе и тревоге, усмехнулась по-доброму. Одним движением брови она может спалить дотла его нити, связать их так, что сама суть эльфа будет навсегда изменена и покорежена - и конечно, она этого не сделает, не уподобится Хаарину, и пусть там были сотни, а здесь всего один, но зато слабый и беззащитный, и так полностью в ее власти.
Пока никого не было, было тихо, молчание повисло между ними, молчание боле значимое, тем не менее, чем все слова. Каждый из тех, что остался по ее приказу и ее разрешению в пещере, приютившей на время метели столь разных существ, со столь разной природой - о, может, когда-нибудь, спутся годы, сюда будут приводить молодых магов и рассказывать, что здесь лежал Король-Феникс светлых эльфов, развязавший истребительную войну, упавший со звезды, и кутала его в одеяла архимагистр цитадели, положившая половину жизни на то, чтобы восстановить порушенные связи людей и эльфов - каждый из них думал о своем, свои вопросы и свои воспоминания перебирал в памяти, и Регина сама вспоминала об Орнане, брате эльфа, которые сейчас лежал перед ней, и который тоже бесследно пропал вместе с Пахаро... Но додумать мысль она не успела - вошел молодой гном, тот самый, что показывал ей ее место, и протянул дымящуюся плошку и флягу, и в этот момент она вспомнила о своей, в которой был какой-то крепкий алкоголь... интересно, будет ли величество пить?
- Еда, конечно, не королевская, - голос прозвучал холодно,наверное, излишне, но справиться с собой Регинлейв не смогла, - но другой нет.
Наверное, следом за вопросом эльфа "сколько?" последует глупый, детский вопрос "зачем?". Регинлейв внимательно смотрела ему в лицо, пытаясь поймать ускользающий куда-то взгляд из-под ресниц, когда протягивала ему плошку. Сехелис и Старик хранили сдержанной молчание, до поры, она это знала.
- Около месяца, если Вы о том, сколько времени прошло с того момента, как... - она запнулась, поняв, что не знает, как сказать, потому что не знает, что произошло. Регина вопросительно глянула на него еще раз и все-таки закончила. - Как Вы пропали. Успехи Вашей доблестной дорнийской армии Вас тоже интересуют?
Колко и хлестко. Нянчиться с ним она собиралась меньше всего.
- К Вам будет много вопросов в Палааре, лорд Алфан.

За плечом едва заметно дернулся Старик - его грузное и тяжелое движение, несмотря на мимолетность, она ощутила спиной по вздоху воздуха, по пляске теней на стенах, когда даже пламя очага и факела шарахнулось в сторону, будто бы отпрянуло от резких слов Алфана Гилану, а Регинлейв не сводила с него глаз, не шелохнувшись, она сидела и смотрела ему в лицо, не узнавая Короля-Феникса, которого знала когда-то. Брата Орана Гилану, воплощения мирного и отстраненного отношения к миру, покровительственной власти на живыми, которые не знают чего-то такого, что знает он в свою очередь - Алфан казался ей похожим на него, быть может, от того похожим, что воспитывал будущего избранника Скании. Когда вдумчивость и миролюбие успели смениться жаждой крови, присущей скорее Тадану, явно родившемуся не в том племени эльфов? А может... все эти годы фиалковый взгляд их просто обманывал, а они, дураки, и рады были обманываться напускной мягкостью. Самая опасная змея - та, которая прячется в траве. Эта мысль всколыхнула что-то внутри, вызвала к жизни злость, которую Регинлейв не хотела себе позволять в его присутствии, желая остаться неприступной скалой, возвышающейся над ним, жалким и ничтожным в этот момент, полностью в ее власти, и она сжала плотно губы, молчала и смотрела только в ответ. Пускай змея шипит, ядовитые зубы вырваны, а новые она ему отрастить не даст.
Регинлейв отставила с сторону плошку, дар и жест, оставшийся неоцененным в гордыне и спеси, но могла ли она винить его за нежелание склоняться даже тогда, когда, казалось бы, силы неравны - ведь она одним взглядом может отправить его назад, в звездную высь. Перед глазами полыхнул огонь, сцена, отпечатвшаяся в памяти - как он тогда исчез, как она тогда невольно решила, что это все ее невольное желание отправить его к праотцам сыграло свою роль, сорвалась с крючка едва сдерживаемая ярость и испепелила существо, сотворенное из живого огня. Но нет. Нити тогда молчали, должны остаться нетронутыми и сейчас, несмотря ни на что.
- Про туман это Вы говорите верно, лорд Алфан, - усмехнулась Регинлейв, вздергивая подбородок.
Густой туман, он сказал, и не соврал. Они все долго ловили в нем что-то, но так и не смогли ничего отыскать, до тех пор, пока туман не рассеялся сам, явив миру уродство, скрывающееся под маской фиалковых глаз.
- Что Вам скажет имя моей крови? Мы говорим на разных языках, хотя я прекрасно знаю Ваш, а Вы - язык народа, к которому я принадлежу, от чьей крови я рождена. Серебро и сирень - Вам что-нибудь говорят эти цвета, Король-Феникс? - она неожиданно для себя улыбнулась, вспоминая цвета своего кокона, сочетание, которое ей так нравилось, которое она любила, которое выискивала невольно в явлениях мира. - Не думаю, что Вы искушены в чтении таких знаков, Алфан. Ничего и не скажет имя моей крови - Яркое Пламя.
За спиной стояла странная тишина, но Регинлейв поборола желание обернуться, оторвать взгляд от этого тонкого бледного лица, которое можно было, казалось, разбить неосторожным прикосновением. Пламя и Туман. Боги любят шутки.
- Мне не нужно Ваше "может быть", - холодно продолжила Регинлейв. - Я не собираюсь вырывать у Вас никаких признаний. Вы вольны хранить молчание хоть до самого Палаара, даже если Вам нечего мне сказать. Но не думаю, что Ваш посол или Ваш брат будет столь же сдержан, лорд Алфан.
Он нужен там, где о его пленении могут узнать, где слухи о том, что он в руках людей, достигнул ушей его армий и тогда... Она прищурилась. Тогда все может повернуться совсем иначе.

Отредактировано Регинлейв Сурт (2013-05-10 21:52:11)