Истина подобна невидимой дороге в дремучем лесу - она есть и ее можно найти, но один может блуждать всю жизнь, а другой - наткнется сразу. (с) Мастер.
«Жива?»
Она не знала.
Жива ли или нет – разве это так важно?
Важно лишь то, что видит, слышит и, в конце концов, ощущает существо. Белаэрн. Золотая. И Севилтреин.
А слышала она немногое – всего лишь то, чего не слышала долгих четыреста лет. Всего лишь? Для Белаэрн все это приобрело некий тайный смысл, некую…новую возможность? Путь в новую жизнь? Да, наверное. Золотая сейчас и сама не знала, что ей делать. Бежать ли без оглядки или
Потерялись сейчас для Белаэрн силуэты деревьев, как потерялось время и пространство. Ее трясло. Она не знала, куда идет, а главное – зачем делает бесполезные попытки избавиться от вездесущего наваждения. Знает ведь – все равно ничего не получится. Такое не забывается, нет.
«Тем не менее, я все помню.
Я помню, как прогремело тогда что-то вдали. Как ноги сами понесли меня прочь, прочь из этой тьмы.
Но я чувствовала, как за мной гонятся тени. Да-да, те – крылатые. С острыми, словно кинжалы, крыльями. Они слышали, как гремит за мной цепь, как иду я, как стремлюсь прочь, все быстрее и быстрее.
Нет, такое не забудется.
Особенно – иные. Они всегда будут помнить, пока…пока не кончится их время. И…наше? Время легенд?
Нет.»
Противоречия разрывали голову Севилтреин, сколько бы ни пыталась единорог убеждать себя в том, что все в порядке. Все не было в порядке. Все было разбросано тут и там, но…так должно было быть. И все это уже было, пусть и оставляло тяжелый, черный след в душе Золотой.
Грива была запутанной и заметно потемнела. Да, как опасность пахла для Сильвер пылью, так и сейчас пыль преследовала ее. Словно незримый фантом, окутывала ее шерсть, гриву, а отдельные, смелые пылинки осмеливались садиться даже на рог, сияющий золотисто-серебряной стрелой.
Сияющий?
Нет. Сияния не было…поначалу. Но сейчас – да.
Сейчас словно il`issen, ее уроки и ее сущность встрепенулись, всколыхнулись в Золотой. Мощной, необъятной волной. Как только воспоминания стали потухать, словно заблудшие светлячки, витающие меж деревьями ночью, голова Белаэрн опустилась, рог едва не коснулся земли.
Ноги устали, побаливая. Силы были на исходе и необходимо было срочно…коснуться земли.
Мерцающий светлячок недолго витал вдали, поражая возможных обитателей этого леса своей зачарованной красотой. Здесь не было ничего подобного. Это наверняка знали многие. Блуждающие огоньки? Как часто они появляются вообще? Из ниоткуда, из неизвестности.
Рог единорога в последний раз блеснул, а затем магическое существо опустилось на землю, не в силах продолжать путь.
Возможно...Возможно сон спасет ее?
А, может быть, подарит возможность заснуть...навеки?
"Если не навеки, то хотя бы на то время, чтобы все это забыть.
Как говорила ты, il`issen? Не подходи к иным - они нарушат сон.
Но наше призвание - вести, и мы не можем быть вдалеке от них. Просто...Они необходимы нам так же, как и мы необходимы им.
Но так ли не обходимы? Я начинаю в этом сомневаться..."
Сил...не было. Цепь негромко звякнула, касаясь земли всей поверхностью, а единорог вдохнул запах леса. Не родной, нет. Чужой и незнакомый. Пускай...Пускай сейчас светило солнце, но для Белаэрн, чьи глаза привыкли к темноте, оно не было солнце.
Белаэрн тихонько прикрыла глаза.
"И il`issen нет..."
Да...Много не было и многое не вернешь. Увы.
К радости госпожи Судьбы.

Отредактировано Чистая как снег Белаэрн (2012-05-28 21:03:30)

Кажется, это был сон.
Да, возможно, ей что-то снилось, но…Это было так давно. Давно, она ничего не помнит. Совсем. Совершенно.
А разве может сон быть далеким? Он – словно Судьба, с единым лишь отличием – мы его видим. А Судьбу…Судьбу мы не видим. Ощущаем – да, возможно. А так – она постоянно летает рядом с нами, как…душа? Или, скорее, как фатум? Все возможно.
Сон – как воспоминание. Проносящее тебя сквозь века, дающее возможность нормально дышать, расправлять незримые крылья и…свобода. Да, возможно, впереди – бездна. Может быть – Мрак. А может быть – тени, с острыми кинжалами в крыльях. Все возможно, но разве стоит думать об этом?
«Лучше единожды шагнуть вперед. Держать голову высоко. Быть…невесомостью?
Как?
Я не помню. Не помню, каково это – быть такой. Легкой, воздушной…не ощущать земли. Нет, даже не так. Не ощущать, что ты принадлежишь земле. Своего желания коснуться ее, почувствовать все ее потоки, всю ее немыслимую и невероятную силу…
Не помню.
Но чувствую, как земля зовет меня. Шепчет что-то, как тихонько шептала il`issen. Наверное, и ее я скоро забуду.
Или нет…Она сама говорила, что такое не забывают. Если ты находишь il`issen, ты не потеряешь его. Это – не то, что можно потерять, потому как во всем остальном его просто…нет. Не существует. Как пыли, как мрачной пляски злых теней с кинжальными крыльями.
Ничего не было и нет…наверное».
Сомнения снова рвали душу на части. Даже на какой-то мимолетный момент показалось, что кто-то скалится…совсем рядом. Кто-то огромный, страшный. Как темно-лиловая грозовая туча, нависшая над спокойным прежде горизонтом.
Подумать только…Кажется, Белаэрн забыла даже, как все это выглядит.
Тучи…Гроза…Темные и светлые краски, вспышки молний. Гром…
А сейчас вновь светило для Золотой солнце. Свет…Не такой. Чужой, непривычный. Наверное, здесь и там многое изменилось, а она…Она просто не могла знать. Или, все же, не могла вспомнить?
И это было ужаснее всего. Пока…
Да, пока в голову словно не взвился новый вихрь. Обновления? Или изначально бывший таковым?
Но это было что-то новое, что-то незнакомое, но…практически не пугающее. А новое обыкновенно пугало Белаэрн, так как за все эти века узнала она, что это такое…страх. Боль. Ужас. Отчаяние. Горе.
Золотистые глаза единорога распахнулись, а рог блеснул вспышкой света, едва ли могущего ослепить. Скорее, исцелить. Направить. Заставить любоваться…
Глаза смотрели на девушку. Совсем еще юную, почти девочку. Светлые волосы, ясные глаза и…сияющая душа. Нет, не так…Душа.
Чисто инстинктивно по телу прошла мелкая дрожь, однако то, как сияла эта душа, поразило единорога. Заставило приподнять голову и удивленно взглянуть на девушку.
- Кто ты? – испуганно спрашивает единорог у молодой девушки, опустившейся на колени. – И что…ты делаешь здесь?
Несмотря ни на что, паника проникала в голову, практически заглушая древние устои, древние Истины. Чистые душой и телом – неприкосновенны.
«Но…она тоже иная?
Не подходи к иным, il`issen? Но что ты говорила о тех, кто сам пришел к тебе? Иная сейчас оказалась передо мной и, кажется…знает, кто я.
Может быть, и нет, а может быть…Кто знает.
Я могу прочесть в ее глазах лишь восхищение. Уважение и…радость? Когда-то…Когда-то иные смотрели на нас – на меня, Луфта и Эшшээл так, как должны были смотреть все.
Но лишь иные знали…Когда мы думали о том, что они не знают ничего, они на самом деле владели этим знанием.
Никогда…На самом деле ничего не было.
Наверное, уже не будет.»

«Страх…
Но почему я не боюсь его – этого нового вихря, этого нового серебристо-голубого свечения?
У меня такое чувство, что я где-то видела такое.
Но нет, это не сияние Эшшээл, не оно. Таковым оно просто не может быть потому что просто другое…Здесь иное. Сияние иных?
Они умеют…сиять?
Поверить в то я не могу. По крайней мере, не сейчас.
Сияющая душа…»
И она в действительности была неприкосновенной. Рог светился мягким сиянием, но Белаэрн чувствовала, что нечто другое тянет ее назад.
Вновь этот страх, вновь те ужасные, невыносимые воспоминания? Да, возможно. Но что же было сильнее? Неопределенность. Вновь она одержала верх над всем.
- Ты…исцеляешь? – словно удивление, но это было нечто другое. Скорее…недоверие. К словам.
Да, это было странно для Белаэрн, общающейся с чистой душой. Ее научили не доверять. Даровали это отвратительно полезное умение не испытывать доверия к тем, с кем встречаешься в первый раз. И одновременно с этим в душе начинала теплиться тихая надежда, что два существа никогда не встретятся больше в этом мире.
Возможно…Возможно она и не верила словам. Просто…разучилась.
«Или, может быть, не верила с самого начала?
Мне кажется, я вскоре вообще разучусь верить. Ибо все это…так странно. Странно и непонятно.»
Вообще – все сейчас было непонятно. Единорог склонил голову чуть набок. Удивление? Вновь – нет. Это не оно, не может быть оно. Ведь до этого страх витал в душе, не давая пройти иным мыслям, иным эмоциям.
- Твоя душа так чиста… - говорит единорог, прикрывая глаза. Длинный витой рог снова стал светиться, а при особом желании можно было даже почувствовать тепло, исходящее от него. – Ты не имеешь злых помыслов, так?..
Ей надо было спросить. Всего лишь для того, чтобы убедиться, что все верно. Ибо даже себе в такие моменты Золотая верила не всегда.
«Моменты?
Мне кажется, что я потерялась во времени. Ведь оно…промчалось мимо меня. Как перо, которое летит на стремительном злом зимнем ветре.
Такое ощущение, что я не знаю, сколько времени прошло, что я давно уже перестала считать, но…Но я все знаю.
И в этом моя беда – в знании.
А как хотелось бы забыть все и оставить впереди себя лишь Истину. Истину и ее…il`issen. Все, что я прошу…
Разве это так сложно?..»
Но не привыкла Золотая роптать на судьбу. Севилтреин осуждала ее за это, как и должна была осуждать за все те мысли, которые появлялись в голове золотого единорога совершенно случайно, спонтанно.
И чистая душа словно что-то пробудила. Заставила поверить.
Единорог протянул морду в сторону склонившей голову девушки и дохнул на нее теплым дыханием. Поистине согревающим, но не только в физическом смысле, а скорее…моральным.
Даровал новые крылья. Новую Жизнь. Новую Истину.
И…il`issen?

Что ж…невозможно определить точно, но…
«Я должна знать сама.
Крессида, ты говорила мне, что все, что мы говорим – есть мы. Мы сами – наши слова. А они – нарушение гармонии.
Выходит, лучше…молчать?
Крессида, я и вправду не понимаю.
Неужели шестьсот лет – это настолько ничтожно мало, что я не могу разобраться в правде и лжи? Убедиться в том, что есть Истина и что есть Мы. Что есть Мир и Иные.
Что есть я сама.
Кто я, Крессида? Кто я теперь такая?»
Теплое дыхание единорога стало отдаляться от юной девушки, сидящей на земле. Белаэрн попыталась подняться, несмотря на ноющую боль в ноге, и у нее это вышло. Цепь громыхнула вслед за ней, змейкой взвившись по темной земле.
Единорог глубоко вздохнул, словно пытаясь загнать в легкие как можно больше чистого лесного воздуха. Благо, здесь такой был в избытке.
Золотистые глаза вновь оглядели девушку с ног до головы, но…Не было в ней черноты. Не было изъяна. Совсем еще юная, чистая и непорочная. Такая, к которым вечно стремились единороги. И Aurum в том числе.
- Cкажи мне, чистая душа… - Белаэрн окинула взглядом лес, деревья, словно стараясь запомнить каждую мелкую деталь. Будто бы это было так важно…
«Важно?
А что сейчас вообще важно? Важно ли то, что я здесь, в этом незнакомом лесу, или то, что я просто существую? Нет, это совсем неважно.
А что?
Небо и солнце, янтарь и обсидиан, звезды и ночные озера.
Какие…глаза.»
Да, единорогу нравилось смотреть на чистую душу. Ведь впервые за столько столетий…впервые вновь повторилось то ощущение. Забытое, казалось, настолько, что и не вспомнить уже никогда.
«Ничто, принадлежащее нам всецело и полностью, не забывается так легко, как нам бы того хотелось. Что ж, теперь я начинаю понимать это.
Чувствую, как во мне пробуждается это древнее ощущение. То, которое я испытывала много лет назад и к которому временами боялась вернуться. Там…там было так темно. Не было нового вихря.
Никакого движения. Ничего. Чернота. Пусто.»
Севилтреин нахмурилась, вспоминая. Нет, ей это совершенно не нравилось. Еще более не нравилось то, что пауза слишком затянулась.
- Что это за место? – наконец, спросил единорог, «почтив» своим присутствием бытие юной девушки.
Да, она слишком часто оказывалась по ту сторону реальности. Слишком часто погружалась в собственные мысли, уходя прочь. Ей не следовало быть столь беспечной. Как юный жеребенок.
«Да, и я была когда-то такой. Давным-давно, давным-давно.
Мне кажется, что прошло уже целое тысячелетие, хотя…как же мне далеко до тебя, Крессида.
Моя il`issen.»

Ты закрой руками глаза
И почувствуй, как это много.
И не сможешь ты захотеть
Для себя другую дорогу. (с)
«Тьма приходит и уходит.
Но как же радостно на сердце от того, что я сейчас чувствую. Этот вихрь, эту новую...волну. Свет, что исходит от нее.
Как давно не видела я ничего подобного и теперь…теперь я снова чувствую то незабываемое тепло, которое почувствовала давным-давно. Уже теперь, наверное, и не вспомню, когда именно это было.»
Город. Значит, где-то здесь, неподалеку, ходят люди. Те, от кого стоит держаться подальше. Равно как и ото всех остальных.
- Лес… - много ли смысла было в этих словах?
Для нее, возможно, да. Но Севилтреин этот лес казался чужим, совершенно незнакомым. Она совершенно сбилась с пути, не знала, куда идти, что думать и что делать. Доходило даже до того, что…
«…может быть, стоит остаться здесь?
Каждый раз встречая на пути чистую душу. Возможно, она сможет мне чем-то помочь? Почему-то я знаю, что ей можно доверять, однако что-то все-таки не дает мне покоя. Что это за ощущение? Покой и безмятежность на одной чаше весов, хаос и беспорядочность на другой…
Что все это значит?»
И будто бы финалом мыслей Белаэрн послужила фраза юной девушки, взиравшей на единорога чуть ли не с…обожанием? Да. Пожалуй, это было что-то близкое, но для этого не было определений. Все слова слишком стары и низменны.
«И временами даже не можешь подобрать нужного. Не можешь остановиться в бесконечной цепочке великого Выбора. Смотришь, разглядываешь…пытаешься даже слушать.
Но так и не понимаешь. Уходишь прочь от размышлений. Отдаляешься, словно бестелесный призрак, дух.
Это неправильно, я знаю.
Но что же мне теперь делать? Идти за ней, довериться?
Или выбрать свой Путь? Иной?
Но иные ведь – не мы. Мы отличаемся, в этом состоит вся Суть. Или лишь жалкая, ничтожная часть ее. Неважно.»
Севилтреин окончательно запуталась в своих размышлениях, и это заставило ее тряхнуть головой и подняться с места. Резко. Так, что она едва не свалилась обратно, чисто по инерции и из-за нехватки сил.
Хотя нет. Силы были. Мало. Слишком.
Золотая вдохнула воздух, поднявшись на все свои четыре ноги и, склонив голову набок, снова стала смотреть на девушку. Да. Все такая же чистая, непорочная и красивая. Настоящий подарок. Настоящая сказка посреди темного леса.
- Если бы ты могла что-то сделать… - немного задумчивый тон Белаэрн мог запросто свести девушку с толку, но единорог надеялась на обратное. Нет, она не хитрила. Просто привыкла, что такие простые слова понимает каждый. Особенно произнесенные устами магического существа. – Я была бы тебе очень благодарна.
Золотая склонила голову к земле. Ноздри единорога широко раздувались. Сердце вновь стучало высоко-высоко.
И неужели чьи-то шаги за несколько сотен метров отсюда почуял единорог?..

То, что делала она – эта девушка, чистая душа – завораживала. Та…Та первая, которая решила сотворить такое с единорогом.
Исцелять.
Золотая видела, как дрожали ее пальчики. Заметила и решимость в глазах, когда она обрывала ткань своего платья.
И это было настоящее волшебство.
***
- Скажи мне, Сильвер, чего ты боишься? – голос Эшшээл был таким спокойным, мягким, убаюкивающим. Хотелось лечь и заснуть, не помня себя. Даже себя.
- Крессида говорила не думать о своих страхах, - задумчиво отвечала маленькая золотистая единорога, склонив голову набок и глядя в серебристо-синие глаза подруги. – Она сказала…
- …не думай о себе, нарушая Истину, - прервала Эш. Да, она уже слышала эти слова, возможно, по-другому, но слышала. Все слышали. – Я знаю это, Сильвер.
- Ну, так чего же ты хочешь от меня, Эшш? – слегка надавив, спросила Золотая, удивленно взирая на белоснежного единорога. – Ты ведь знаешь, что не на все твои вопросы я способна найти ответ. По крайней мере, такой, который смог бы устроить тебя. Ведь тебе всегда…не хватает чего-то.
Сильвер вздохнула, опустив голову к земле, словно высматривая там что-то. Нечто давно забытое и то, что всплыло в голове юного единорога несколько мгновений назад.
Как быстро она стала забывать…
- Но разве ли не то это, Сильвер, к чему стремимся мы и к чему призывают стремиться нас? – вопрос на вопрос.
Это заставило Севилтреин задуматься. Она дернула ухом, словно отмахиваясь от надоедливой мушки. В глазах блеснул игривый огонек.
- Эшш…Ты ведь все знаешь без меня. Знаешь, чего я боюсь, - голос Сильвер был тих, но говорила она совершенно уверенно. – Я все тебе рассказала…тогда.
- Путь иных не для тебя, Сильвер, -  отрешенно проговорила Эшшээл, глядя Севилтреин прямо в глаза. - Они более боятся последствий, нежели поступков. А ты не допускаешь мысли о поступке.
- В этом наша Истина, в этом и наша…беда… - Сильвер обронила эти слова, словно каплю в широкий ручей.
Капля. Тишина.
***
Но…Что же это? Что за…звук? Ощущение? Да, все.
«Слезы? Что…в ней такое? Чистой ли душе суждено проливать горькие слезы?»
Нет, Севилтреин, Белаэрн, Золотая не могла этого позволить. Слишком…душно, слишком мало воздуха. Невозможно вздохнуть свободно, пока здесь…слезы.
- Не плачь, saalitrah, - Севилтреин наклонила голову, рог ее блеснул. Теплое дыхание вновь было рядом с щекой девушки. – Ты не должна думать о том, что было со мной. А что было – то уже завершило свой цикл.
«Saalitrah? Она уже – такая?
Как же ее свет смог изменить меня…Я никому не могла довериться, ни с кем не могла...говорить так. И так обращаться. Казалось, просто…разучилась.
Как можно? Как такое случилось и как я сумела хотя бы…вспомнить это слово? Мне казалось, все потеряно. Навсегда. Навеки.
Но новый свет пробудил меня. Дал новые силы и заставил подняться.
Как было…тогда.»
- Ведь мы то, что мы есть, юная чистая душа, - промолвил единорог. Непреложная Истина, которая с детства была знакома ей.
«Жаль только, что иные ничего не знают. Временами мне кажется, что они не знают совершенно ничего.
Или как ты говорила мне, Крессида – знали, но позабыли?
Мы не забываем того, что важно для нас, что дарит нам часть своего света и заставляет поднимать голову, быть сильными. Значит, это для них была лишь песчинка в огромных песочных часах самой Жизни.
А госпожа Судьба все так же с интригою смотрит на нас с облаков…»
Севилтреин подняла голову, будто бы там, в небе, она действительно что-то увидела. Саму ли Судьбу? Нет, вряд ли…Она и сама не знала. Ничего.
- Спасибо тебе, юная Шиетта, - прошелестел единорог, слегка склонив голову. Так…нужно. Почтение. - Ты не смогла бы сделать большего, и за это я благодарю тебя. У тебя смелое сердце и чистая душа. Храни ее, saalitrah, храни…
Севилтреин дернула ухом, оборачиваясь в противоположную сторону.
Неподалеку слышались какие-то голоса. Вновь иные? Люди? Погоня за ней? Неважно…
Золотистые глаза вновь внимательно смотрели на юную девушку.
Ненаглядная.

Отредактировано Обручённая весной Белаэрн (2012-06-08 21:45:02)

Где-то есть острова утешения
   и спасительный берег
для того, кто умел верить…
   Там рождаются новые звезды
   И в горах расцветает миндаль
   Для того, кто умел ждать…

Пальчики юной девушки медленно, несмело гладили шерсть единорога. Белаэрн прикрыла глаза.
Сейчас было трудно выразить все то, что творилось в потерявшейся душе единорога. Вернее, нет, не так.
«Все слова слишком стары и низменны.
Они обязаны расступиться перед новым потоком, новым вихрем, открывающим врата в новый мир.
Вот чего боятся старые сухие слова – новизны. Вихря, потока, волны и даже целого океана нового. Неба, солнца и кристально чистых звезд.
Все это чуждо им, незнакомо, и поэтому они так напуганы.
Не желают видеть перемен вокруг себя. А мир все такой же, на самом деле, все такой же.»
И она – эта девушка – чего-то боялась. Новизны? Нет. Она сама – новизна. Новое Рождение. Новый луч сияющего Света, яркой надежды, пылающей в ее сердце. Незабываемой, невероятной. Неисполнимой мечтой казалось все это Белаэрн, привыкшей к иному обращению с самими иными.
Но она видела не все. Так тому и быть.
***
- Что ты сейчас сказала? – изумленно спросил Луфт, моргнув пару раз своими яркими каштаново-зелеными глазами.
- Ага, похоже, ты ничего не слышал, - вздохнула Сильвер, подняв голову и делая шаг вперед, словно прислушиваясь. – Ты вообще когда-нибудь меня слушаешь?
- Слушать и слышать – две разные вещи, Сильвер, - фыркнул Луфт, и Золотой почудилось, что в голосе молодого единорога прозвучала насмешка. – Говори яснее и тогда, может быть, до меня будет доходить смысл твоих слов.
- А разве Сильвер научилась говорить загадками? – раздался голос Эшшээл, появившейся невесть откуда.
Да, она всегда делала так – появлялась и исчезала, когда ей заблагорассудиться. За это Севилтреин и любила ее – за этакую внезапность.
- Ей и учиться не надо! – обиженно произнес Луфт – Эшш слабо пихнула его в бок, появившись. – Ты только посмотри на нее – она же копия Крессиды!
Золотая же, услышав это, чуть приподняла голову. Гордость? Ведомо ли это чувство или же оно просто-напросто – иллюзия?
- Иллюзия… - тихо промолвила Севилтреин, опустив голову. – Так тому и быть.
- Что? – в один голос спросили Луфт и Эшшээл.
Друзья могли видеть, как тихонько улыбается их юный сородич.
- Нет, серьезно. Мир иных иллюзия. Сплошные мифы, - произнесла Золотая, мотнув головой в сторону. – Крессида говорила…
-…что найдя свой Путь, мы обретаем невидимую свободу, - хором закончили за подругу два единорога, и тут же рассмеялись.
- И как всегда, Путь так далек, - выдохнула Сильвер, улыбаясь.
***
- Ты найдешь, - улыбается единорог. Впервые. Новое Рождение свершилось.
Золотая сделала шаг вперед, ткнувшись мордой в плечо Шиетты, словно пытаясь запомнить ее запах и все ее существо, а затем отступила на шаг назад, прислушиваясь.
Голоса, вновь какие-то голоса, которых здесь быть не должно.
Единорог застыл среди деревьев, словно статуя. То, что иные называют неживым творением. Застывшей красотой.
Голова поднялась вверх, ноздри широко раздувались, втягивая воздух, а уши были слегка прижаты к затылку.
Застывшая живая красота.