<-- начало игры -->

Помещение было темным. Комната, в которой происходит дело, располагалась в одной из башен Грифоньего Гнезда, и освещали ее только два узких зарешеченных оконца, а так же тускло горящая лампа, висящая на вбитом в каменную стену крюке.
В дверь громко, с силой постучали – но отвечать никто не спешил. Так и не дождавшись никакой реакции, один из молодых Наездников, только что пойманный Рамерием и отправленный с поручением к его нерадивому воспитаннику, попросту открыл незапертую дверь, отпихнув ей с дороги несколько бутылок матового зеленого стекла.
- При всем уважении, принц… вы пьяны и вы позорите свой род! – возмущенно произнес юный Всадник, с негодованием осматривая представшую ему картину. Брандон Корнсфилд, законный наследник престола Аларии, в некоторых кругах известный под именем Бранда Алого Ястреба, в сапогах развалился на узкой деревянной кровати поверх одеяла, прислонившись спиной к стене и держа в руке очередную бутыль с каким-то неопознанным пойлом – множество ее пустых товарок уже валялось на полу, еще несколько полных ожидали своего времени на столе.
- Иди докопайся до того, кому до этого есть дело, - отнюдь не таким пьяным, как можно было бы предположить, но весьма хриплым голосом произнес кронпринц, отмахнувшись от назойливого посыльного рукой и снова прикладываясь к бутыли в долгом глотке.
- Меня прислал командор Рамерий. Он ждет тебя на обзорной площадке, - покачал головой юный наездник, неспособный понять, как этот варвар вообще осмеливается так себя вести в святая святых Всадников Рассвета. Никакого уважения ни к этому ордену, ни к своим благородным предкам! Как он только смеет позорить их память, напиваясь до такого состояния?
- Ну? – требовательно спросил он, разворачиваясь и останавливаясь в проходе, не слыша, чтобы Брандон хотя бы начал для приличия изображать бурную деятельность по сборам.
- Да-да… - отмахнулся тот, и наездник, еще более возмущенно фыркнув, вышел, не закрыв за собой дверь и впуская в пропитанное парами алкоголя помещение омерзительно свежий и холодный воздух.
Алый, сражаясь с постоянно норовящей перевесить и завалиться обратно на кровать головой, кое-как сел на кровати, щуря глаза, которые нещадно резал проникающий в открытую дверь солнечный свет. Кое-как поднявшись, он, пинками отбрасывая с дороги пустые бутылки, подошел к стене накидывая по дороге кожаную куртку, снимая с двух вбитых в стену металлических планок Львиный Коготь и закидывая его за спину. Прикосновение к верному оружию отозвалось привычным импульсом силы, пробежавшим по мышцам – пусть эффектов длительной пьянки это и не сняло, но жить стало чуть веселее.
Что бы там не думал этот ханжа-всадник, предки Бранда тоже не дураки выпить были.
Закончив таким образом сборы, Алый вышел на улицу и направился в сторону обзорной площадки, на которой как раз виднелась фигура дядюшки Рамерия, всматривающегося куда-то вдаль.

- Отдышись, дитя, - Рамерий осторожно положил ладонь на плечо Дераты, его лицо приняло обеспокоенное выражение. – Кем захвачен? Когда? Как это случилось?
Командир тревожно вгляделся в лицо посланницы – все признаки переутомления налицо, значит дело действительно очень серьезно. Что бы ни случилось в землях эльфов, это было настолько важно, что она не пожалела ни себя, ни грифона – поступок в высшей степени жертвенный. Справедливый нахмурился: всё это могло значить только одно – война. Настоящая, открытая война. Но с кем? Дроу? Давно ли чернолицые родственники светлых эльфов настолько осмелели, что выбрались из своих глубоких пещер и перешли от редких вылазок к открытой войне? А ведь сейчас королевство особенно уязвимо – пятилетнее правление Элении, озабоченной ничем другим, кроме балов и охоты, не могло пойти ему на пользу. И Всадников осталось мало. Настолько мало, что они уже не смогут обратить войну против её создателей…
- Пойдем, - поддерживая Дерату, Справедливый направился к узкой лестнице со стоптанными каменными ступенями, - расскажешь обо всем по дороге. Соберем Всадников вместе.

Отредактировано Рамерий Справедливый (2012-06-16 20:41:51)

Брандон прошел в обеденный стол следом за Рамерием, окидывая беглым взглядом длинный каменный прямоугольный зал, в котором, вокруг такого же длинного дубового стола собирались Всадники Рассвета – сейчас в зале собрались почти все представители этого ордена, спешно собранные каким-то пойманным Дератой учеником. Алый Ястреб облокотился об стол, встав рядом с дядюшкой и начавшей вещать свои дурные вести гонцом, и, нахмурившись, начал тут же анализировать поступающую информацию, не дожидаясь даже окончания речи.
Аларион. Эльфийский город, расположенный на границе земель светлых, темных и людей. Несмотря на принадлежность к эльфийским землям – население в основном человеческое, и дворянства из людей там тоже куда больше, чем из эльфов. Город, если верить докладу, был захвачен основательно, с намерением сидеть там долго и упорно – иначе ни о каком изгнании людей из города и захвате дворян в плен речь бы не шла. Нет, это определенно был не обычный рейд-налет. К тому же, несколько удивляло то, что в письме не было ни слова о том, что из их домов были изгнаны светлые эльфы – если бы это произошло, наверняка хоть пол-строчки в письме им было бы посвящено.
- Это не простой налет, - оставаясь все таким же хмурым и продолжая сконцентрировано обдумывать сложившуюся ситуацию сказал Брандон, откровенно наплевав на то, что по рангу говорить ему тут и сейчас было не положено – уж слишком нехорошей выглядела ситуация. - Это интервенция, а точнее – самое ее начало. Темные эльфы не настолько безумны, чтобы проводить полномасштабную войсковую операцию по захвату пограничного города безо всякой причины, за исключением жажды наживы. Нет, это – провокация. И я очень сомневаюсь, что светлые эльфы были атакованы во время этого набега – королева дроу не так глупа, чтобы связываться сразу с двумя соседскими государствами: войны на два полноценных фронта темные не выдержат. Полетите туда – попадете в ловушку, причем, скорее всего, предназначенную именно для вас: послать для спасения важных заложников именно Всадников Рассвета – логичное, красивое и совершенно неправильное решение. Заложников нужно считать уже мертвыми.
Он хрустнул кулаками, поворачиваясь к Рамерию:
- Аларион – наверняка только проба сил. Нужно ожидать от врага быстрого наступления и по западному, и по восточному фронтам, причем с активным использованием диверсионных операций и внутреннего саботажа за счет обитающих в человеческих землях эльфов. Начинается война. Впрочем, войн не было уже слишком давно - что-то такое должно было случиться.

Брандон только хмыкнул в ответ на замечание о традициях ордена, не обратив на него особого внимания – когда воин считал необходимым что-либо сказать, он говорил, а когда полагал, что говорить нет смысла – молчал.
- Если грядет война – мне тоже не след оставаться здесь, - негромко сказал Рамерию Брандон, подождав, пока тот договорит, и неосознанно касаясь кончиками пальцев закинутого за спину Львиного Когтя, отзывающегося на прикосновение привычным электрическим покалыванием. – Я – воин, и когда моим… когда человеческим землям угрожает опасность – не могу оставаться в стороне. Я не верю, что моя сестрица, - последнее слово он произнес с явной иронией, - сможет должным образом противостоять внешней угрозе, как и насквозь погрязший в коррупции совет. А, значит, эта война будет проиграна – но, даже если и так, я не хочу оставаться в стороне. Подбросишь до южного фронтира? Может, мне удастся сбить из местного населения хоть какое-то подобие народного ополчения, - мрачно ухмыльнулся он, в полной мере осознавая, что, скорее всего, в случае прямой интервенции полномасштабными силами темноэльфийской армии никакое ополчение противостоять не сможет. Партизанская война – великое дело, но против хорошо оснащенной и грамотно управляемой армии с неподготовленными крестьянами много не навоюешь. Может, конечно, найдется у королевы какой-нибудь генерал, который сможет организовать нормальную оборону – но да наверняка все обгадят проблемы с согласованием приказов, обеспечением и прочими вещами, вызываемыми некомпетентной верховной властью. И для Алого Ястреба оставалось два варианта – либо сбежать дальше на север, рассчитывая на то, что эльфы ограничатся захватом человеческих земель, либо ввязаться в войну и, скорее всего, где-нибудь погибнуть, удерживая никому не нужную высоту.
Пожалуй, второй вариант выглядел куда интересенее. Жаль, не было возможности собрать банду Ястреба – с ней шансы на выживание были бы попригляднее. Но да ладно – когда Алого слишком волновали вопросы выживания?

"Да почему так долго?!" - вот уж воистину, когда торопишься, время нарочито идет медленнее! Он уже привык, что доспехи одеваются медленно, но не настолько же! "Пока ты тут возишься, остальные уже бы три раза слетали!" Грифон уже проклинал себя за проявленную сентиментальность. Это же надо было - погладить Хель по голове! Теперь, чего доброго, невесть что о себе возмомнит!
Айрас не поворачивал головы, и не видел, чт на него одевают. Но привычного веса металла на себе не почувствовал. "Легкий доспех?" Кожаные ремни слегка врезались в тело, но черный знал, в полете это будет почти незаметно. "На что она рассчитывает, одевая меня в кожу?" Несомненно, маневренность намного лучше, но усиленный клюв не помшал бы! Хотя Айрас драться не собирался, он все равно поразился недальновидностью Всадницы. "С тобой не то, что на дракона - на войну не пойдешь!"
- Сегодня от нас будет зависеть многое. Если дракон уберетя по добру поздорову, мы не будем ввязываться в бой. Нас и так слишком мало. Да чтож оно не застегивается-то...
Грифон замер, как громом пораженный. Даже неудобные ремни перестали его волновать. "Не будем ввязываться в бой?" Тогда это все меняет! Надо только уговорить глупую дракону не артачиться. И улетать поскорее. "Я же говорил ей....Гизофосова ящерица!" Наверняка сидит так, с человеком своим общается ив ус не дует! "Предупредить ее надо" Но отсюда его голос до нее не дойдет - далеко. "Скажу на подлете" И пусть лучше уползает, чем улетает. Кт знает, как воспримут птицекоты летящег дракона? Наверняка, как нападение.
Снизу раздавались возбужденные клики грифонов, ожидающих охоты. "Жалкие птицекоты. Дракона в глаза не видели - а туда же..." - мысленно "поморщился" Айрас.
Щелкнул последний ремешок. Похоже, все. Грифон пошевелил по очереди всеми апами, взмахнул крыльями, чтобы проверить, как сидит амуниция. вроде, все в порядке. Он обернуля на Хель и, видя, что она недоуменно смотрит на него, клектнул: "Чего раззявилась? Полетели!"

Брандон только хищно ухмыльнулся в ответ на заявление любимого дядюшки на счет его разрушительных наклонностей: на правду не обижаются. Конечно, до одного знакомого алхимика, снабжавшего банду Ястреба своей продукцией, что зачастую не в меру увлекался взрывоопасными экспериментами Алому было далеко, но все-таки…
- Иллиос? – чуть задумчиво и негромко произнес он, невольно касаясь пальцами виска, который прострелила боль – будто ледяную иглу воткнули. Весьма своеобразные воспоминания были у него связаны с этим местом, что уж говорить. – Чтож, Иллиос так Иллиос.
Он развернулся и спешно направился в свою комнату-келью – раз уж предстоял боевой поход, следовало снарядиться по высшему разряду. Пройдя по нескольким галереям, он вышел к башне, в которой располагалось его скромное жилище, и, войдя внутрь, окинул задумчивым взглядом представшую ему картину, прикидывая, что стоит взять с собой, а что можно и оставить.
В итоге его выбор остановился на комбинации привычной кольчужной рубахи двойного плетения с составным стальным нагрудником, а также армированных сталью кожаных наплечниках и наручах, а также стальных щитках-поножах. Такой набор позволял ему сохранить должную мобильность при не самой худшей защите – благо, несмотря на низкое жалование Всадников, качество снаряжения у них всегда было на высшем уровне.
Дополнили картину отправившийся в сумку шлем-барбют с Y-образной прорезью и притороченная к поясу широкая и тяжелая стальная спата. Львиный коготь занял свое законное место на ременной перевязи за спиной. О засапожном ноже и смысла говорить нет – он шел в сочетании с тяжелыми высокими сапогами гномьей работы, выполненными из прочнейшей кожи, с шипами-шпорами и мощными стальными подковами.
Сочтя таким образом сборы законченными, Бранд на скорую руку побросал в походную сумку прочие мелочи, полезные, но вовсе не заслуживающие внимания, намотал на руки плотные льняные бинты, не позволяющие рукояти меча скользить, и, оглядев напоследок помещение, служившее ему домом в последнее время, вышел оттуда, не забыв погасить висящую на стене лампу и плотно захлопнуть за собой дверь. Что-то подсказывало воину, что вернуться сюда ему придется еще не скоро. Война же, все-таки.
Во внутренний двор он пришел чуть ли не раньше, чем большинство Всадников – тем, в конце концов, требовалось найти своих грифонов, снарядить их, объяснить ситуацию… в общем, что там еще наездники делают со своими грифонами перед вылетом? Алый Ястреб в этом совершенно не разбирался. Не было необходимости как-то – сам он, к счастью (ну, по его мнению, во всяком случае), Всадником Рассвета не стал. Быть на всю жизнь связанным неразрывными узами с одним живым существом, во всем от него зависеть и делить с ним все счастья и невзгоды… нет, этого Бранд определенно не мог понять.
- Как сказать, как сказать, - все так же задумчиво отозвался он на предположение Рамерия о том, что он не рад путешествию в Иллиос. – Случалось мне в свое время свести знакомство с дочкой тамошнего правителя – спас ее от каких-то бандитов. Может, обо мне там еще помнят, да и награду за это я так и не успел с их правителя взять. Можно будет попробовать в командование какой-нибудь сборной дружины попасть. Да и банда Ястреба еще недавно на слуху была - на репутации сыграть можно будет. Если бы Арн, медведь его задери, не пропал – можно было бы вообще наемничью армию попробовать собрать.
Брандон принял руку Рамерия, запрыгивая на спину Белого Гнева – он мысленно усмехнулся, прикинув, что на грифоне летать ему случится второй раз в жизни, причем опять на том же самом, что и в раз первый.
Иллиос… нельзя сказать, чтобы Бранд и вправду был так уж рад тому, что лететь придется именно туда. Все-таки его встреча с маркизой Гести была очень и очень своеобразной – воин надеялся, что она не слишком распространялась о ее подробностях, а то опознай его кто-нибудь – можно было бы ожидать неприятностей. Да, маркиза… память о ней за последние месяцы успела притупиться, и Алый Ястреб почти полностью вернулся в свое привычное состояние – как и предполагалось, крепкий мед, хорошая сеча и доступные женщины лечат практически все печали. Но что-то такое все-таки постоянно маячило на самом краю сознания, отзываясь глухой, почти неощутимой болью и накатывающей временами черной тоской. Собственно, из очередного достаточно успешного этапа лечения этого недуга Бранда и вырвал вызов командора Всадников.