Тема поста.
[mymp3]https://dl.dropbox.com/u/69633294/post11.mp3|Обреченность[/mymp3]

Дом лихорадочно заскрипел половицами, едва уловив слова Влада, предваренные мыслями юного ведьмака. Входная дверь отворилась с мерзким скрежетом петель, медленно и нарочито настежь. А потом хлопнула с такой силой, что одно стекло в одном из маленьких окошек треснуло, а второе и вовсе разлетелось на множество осколков.
Гротескная сцена закончилась триумфально. Время для осколков словно замерло - они зависли в воздухе и блестели, слабо поворачиваясь в орбитах начального вращения. А затем медленно поползли назад, собирая стекло с еще более мерзким хрустом, напоминающим о тараканах, медленно раздавливаемых тяжелым сапогом.
Доска настила под ного Влада с треском провалилась, вонзив целый ряд обнажившихся щепок в ногу Влада. И дом заскрипел, как будто смеялся своим вкрадчивым, отвратительным смехом чудовища, заключенного в строении человеческих рук.
Дом говорил...
Путь закрыт. Ты можешь делать что хочешь здесь и только здесь, юный уродец, с жалкими мыслями.
... только никто его не слышал, кроме Дагора. А ведьмак шел и думал...
"Это уже даже не выглядит смешным."
Мрачнее тучи, страшнее самого смертельного из ядов, текущих в жилах, текла в нем ярость. Ярость ослепляла и уродовала мысли, превращая их в покалеченные огрызки. Безумие всхлипывало под маской равнодушия, ожесточенно дергая прутья решетки. Сидя в клетке, но уже предвкушая свободу.
"Маара.
Шедевр плоти, провал дисциплины и собранности. Что она значит для Зверя, древнего убийцы, уставшего считать трупы на своем пути?"
Кукольник в нем кривлялся и дергал за ниточки свою судьбу, отмеряя будущее трехлапой шапкой с бубенцами. Стоило закрыть глаза и его ухмыляющаяся рожа представала перед ними - вот он, ты. Мое любимое чудовище в тебе.
Остановившись перед креслом с Эльвой, Бельфенгир шумно прочистил горло, привлекая внимание к себе. Ручка Маары безжизненно свисала, едва ли не касаясь пола, а он нес куколку будто и небрежно, но каким-то образом трепетно. Будто показать хотел равнодушие, но далеко в этом не преуспел.
- В этом доме уже нет покоя, - чинно произнес Дагор и серо-стальные глаза вспыхнули затаенным огнем, прежде, чем снова потускнеть, - чувствуйте себя как дома, сударыня, я буду краток в своих делах.
Не дожидаясь ее ответа, ведьмак прошел в мастерскую. Илси не было - дом сам отворил дверь, заискивающе проскрипев петлями перед Хозяином. Глухие шаги по ступенькам отмерили десять нот, прежде, чем Мастер вошел в Мастерскую. Оглядел полупрезрительным взглядом работу Сансет, сухо усмехнулся, отстранив Ши и прошествовал мимо, через кукольную, в жилое крыло. Не стал поднимать куколку наверх, но уложил прямо в холле, на пыльном диване, сломав традицию, которую сам же и превознес - в этом зале нельзя было ничего трогать.
Рука ведьмака легла на лоб девочке - ощутив умеренную теплоту, он вздохнул, уставившись на дорожку грязных следов, протоптанную в пыли к лестнице.
"Прошлое. Стоило ли и дальше беречь наследие, которое не принесло ничего, кроме сожалений и..."
Он встал, стиснув зубы со скрежетом высвобождаемой ярости. Двери во внутренний двор повело. Они кривились, корчась в судорогах проклятия, с треском лопались стекла и дерево превращалось в труху. Выдохнув, Дагор заставил себя остановиться. Тотем, невесть как оказавшийся в его руке ощутимо нагрелся, направляя потоки воздуха. ПрОклятая пыль смерчем кружилась под потолком, собираясь в серо-бурое облако. Долго, очень долго собиралось оно и наконец, на ладонь Дагора упал сморщенный, потрескавшийся шарик, твердый, как гранит. Вышвырнув его прочь, ведьмак предоставил плетению Неизменности заращивать двери, а сам занялся очнувшейся Маарой.
Куколка порывалась встать, но один только взгляд Мастера - и она беспомощно обмякла на софе, мелко дрожа. Боялась чего-то. По ее алебастровым щекам текли струйки кристально прозрачных слез.
- Плачешь за меня, - задумчиво произнес Кукольник, - в этом нет нужды, глупое создание. Во всем этом больше вины моей, чем твоей.
Она молчала, глядя на своего творца с обреченностью. Будто уже готова была принять неизбежное. Смешная, маленькая куколка, созданная для того, чтобы чувствовать.
- Пустое, - пробормотал он, - твое дело - подчиняться Илси, Маара. Но это не значит, что это твое единственное дело. Время ты будешь измерять сама, я уже приговорил тебя к жизни однажды.
Встав, он покинул ее, неверяще глядящую вслед мастеру. И хотел уже Дагор подняться наверх, к Эльве, как вдруг упал его взгляд на мешок, стоящий в углу. Мерзкая серая пакость, неподвижно скалящаяся из теней.
Его почти не было видно, просто Дом знал. А значит, знал и Бельфенгир. Мастер задумчиво потрепал по голове Сансет, обходя стол. Он почти не думал о том, что делает, но кровожадность девочки польстила Зверю настолько, что он протянул из клетки души свою когтистую лапу, рискнув перебить контроль зловещего Кукольника. Арлекин был не против.
- Жалкий кусок мяса, - ворчал ведьмак, грубо разрывая пеньковый хомут на шее мешка, - что мне сотворить с тобой? Статую?
Развязав мешок он с легкостью вытянул обмякшее тело девушки-дроу. Шрамы... как много шрамов... она могла бы быть хорошенькой, даже совершенной. Много возни, много. Легче брать готовое, чем доводить до совершенства то, что измяла судьба. Вот след от ножа, глубокий, проникающий. Должно быть, ей было больно.
Во тьме облизнулся Зверь, издав рык, похожий на утробный смешок.
Длинная ножевая царапина. Какое дьявольски смешное слово...
"Я представляю себе расходящиеся под острым лезвием края раны, пульсирующее биение крови, упругими толчками выбивающейся из раны. Это прекрасно - картина крови на холсте ночного тела. Судьба украсила ее узором, но сейчас на теле - лишь жалкое упоминание о былом величии. Шрамы - это не раны. Это их блеклые следы, которые нужно убрать".
Бережно уложив дроу на холщовую "подстилку", Дагор выдвинул второй столик и водрузил на него свою добычу.
Он напевал что-то себе под нос, разрезая остатки одежды, высвобождая "холст". На мгновение мелькнула мысль сделать ее Куклой, но ведьмак тут же отверг ее - в последнее время получилась лишь Маара и Дзаге - одному Самхайну ведомо было, что получится из дроу, учитывая ее шрамы, явно неспокойную судьбу.
Он принялся обтирать ее, откупорив бутылку какого-то дурнопахнущего зелья. Промоченная тряпица оставляла мокрые, блестящие следы, быстро впитывающиеся в кожу. Голодным блеск сменялся сытой матовостью, шрамы постепенно изглаживались до слабовыраженных белесых рубцов - но еще нескоро (дня через два, должно быть!) можно будет без отвращения смотреть на "чистый холст", не видя этих унылых следов бесчинства стали. Плоть ее будет доступна для новых узоров.
Перевернув тушку, он повторил процедуру для тыльной зоны, не оставив без внимания даже труднодоступные зоны. Кропотливость, присущая хирургам, была в его крови главным ядом, позволявшим без устали творить сложное и новое. Закончив, Бельфенгир не спеша затянул не ней толстые кожаные ремни, покрытые коркой запекшейся крови, прежде, чем подвергнуть той же процедуре, которой подверг Кайрана. Живые нити сплавились с ошейником в одно целое, образовав устойчивую связь. Дело было сделано - и даже ремни не понадобились, тело девушки выдержало изуверства нитей, вгрызающихся в плоть. Должно быть, ее болевые ощущения уже были притупленными.
Усмехнувшись, ведьмак подумал о том, что ошейник на ней выглядит в большей степени как украшение - что, в сущности было необязательным. И, отстегнув ремни, поднес к ее рту флакончик с невыразимо тошнотворным содержимым, влив его в рот и придержав так, чтобы "тушка" сглотнула.
Из темноты вынырнула Илси, неся чистый набор одежды - один из тех, что предназначались куколкам. Ускользнув в тень, Мастер с улыбкой наблюдал за пробуждением новой пленницы.

Чистоту эксперимента нарушил сам Бельфенгир, видимо, у него в крови привычка появляться не вовремя: Кайран так и не понял, из-за его вмешательства удавка была снята или сам Дагор что-то наколдовал. Скорее последнее, но не факт. Жизнь девушки для дроу оставалась на втором плане, магия дома и кукольника занимала намного больше. 
- Что касается вас, вор, то мы поговорим с вами позже - а пока можете довольствоваться обществом моего ученика, он просветит вас относительно порядков в моем доме, - коротко бросил Бельфенгир и, забрав девушку, снова удалился по каким-то своим делам.
И это все? Кайран с досадой проводил его взглядом, но уловив едва сдерживаемую кукольником ярость, смолчал. Щелкнула закрывающаяся дверь. Вот ведь пропасть: по ходу сейчас кукольник решил сыграть в его же игру – показное пренебрежение! Либо жизнь этой девчонки его все же слишком задела... Но если так, то насколько непробиваемы холодность и равнодушие Дагора?
Про юношу, оставшегося рядом, Кайран успел позабыть, но тот напомнил о себе сам:
- Здорово... Ещё один в доме. Поздравляю! Учиться припёрся?
- Учиться? Нет, конечно же, - бровь дроу удивленно дернулась. – Представь, мне бы здесь вообще не хотелось задерживаться. Но раз уж разговор с Дагором опять откладывается… - он наигранно вздохнул и убрал кинжал, который все еще держал в руке, в ножны. - Теперь ты посвящен в должность моего проводника. Приступай. Я даже пообещаю внимательно слушать, - вид у эльфа был серьезнее некуда.
- Ладно, что тут топтаться, - недовольно выговорил молодой человек. - Пойдём. - и тут же встал около стенки. - Чтоб его Владетель поглотил! Вышел через дверцу, а нет её... И как пойдём?
- Ты не знаешь дверей в своем доме? Хм, удивил, - дроу был несколько озадачен, но, похоже, парень не врал. Действительно не знал. Дом не доверяет ему… или просто парень тоже здесь недавно.
В ответ на его слова половицы скрипнули, входная дверь, распахнувшись настежь, захлопнулась с такой силой, что вылетели стекла. Кайран заворожено смотрел, как медленно поворачиваются зависшие в воздухе осколки. Красота… Он сделал шаг к двери, намереваясь поймать рукой одну из стекляшек, но осколки вновь сложились в единое целое и с диким скрежетом срослись вместе.
Позади раздался треск. Обернувшись, Кайран увидел, что странный паренек каким-то образом умудрился провалиться ногой под пол. Везет же, бедолаге! Дом явно забавлялся.
- Как тебя здесь любят! - тут же съехидничал дроу. – Чем проштрафился?
Сидеть в приемной не хотелось. Не интересно. Скучно. Бесполезно. На улицу выходить Кайран тоже пока опасался – время вышло, а с Дагором он так и не переговорил. А тени звали, они, в отличие от жалких смертных, всегда знали выход.
- Подожди… - бросил Кайран юноше, выбирающемуся из плена проломленных половиц, и скользнул в Тень, осматривая комнату.
Ничего необычного в приемной не обнаружилось. Дроу выскользнул в коридор. Несколько шагов, пока хватало тусклых бликов света из комнаты. Остановился - дальше темнота, а вляпываться в ловушку его не тянуло. Однако и этого хватило, чтобы заметить бордовые нити, тянущиеся от настенного канделябра во тьму в конце коридора. Теперь вроде бы все становилось понятно.
Кайран вернулся обратно. Подумал, что надо бы пояснить бедному молодому человеку все эти внезапные исчезновения, но опять поленился и отложил объяснения на будущее.
- Выход - там, идем, - он бесцеремонно ухватил парня за локоть, даже не подумав, что нога у того может и побаливать, и потащил за собой в коридор. - Как я понимаю, здесь ты и шел, - добавил на ходу. - Слышал ведь, я – вор. Что для меня двери? - он усмехнулся и подтолкнул юношу к тайному выходу. Сам тем временем попробовал повернуть канделябр рядом на стене – тот легко поддался, бесшумно чуть сдвинулся с места.  – Дверь открыта. Давай же… Имя-то у тебя есть?
Дроу толкнул молодого человека в открывшийся в стене проем. Пусть идет первым. Дом ведь так любит шутить.

Отредактировано Кайран (2012-06-10 23:59:15)

[AVA]http://uploads.ru/i/h/H/8/hH8JU.png[/AVA]- Iblith… - она ругалась, как мужлан, но Госпоже Ши было всё равно. Главное, другое - секундный испуг девушки, как глоток свежего, прохладного воздуха посреди пустыни.
Но та быстро пришла в себя, хоть, показалось, и неуверенно, но произнесла:
- Экспериментальным путем, - ответила молодая Проклятая на вопрос старухи, и вновь Госпожа Ши наслаждалась той неуверенностью, что сквозило от девушки.
Да, сейчас эти чувства были как мёртвому припарки, но, не имея большего, нужно брать то, что есть. Тем более, что вот оно, её блюдо лежало здесь, на столе, ждало её. Можно было немного подождать, чтобы потом было ещё вкуснее. Раззадорить аппетит.
Новый вкус, исходящий от девушки заставил вздрогнуть Ши от удовольствия. Это было похоже на то, словно ей предлагали по кусочку от каждого блюда, давая испробовать, дабы она могла выбрать наиболее ей понравившееся. Злость - не самое вкусное, дурно пахнущее, но так часто сопровождающее людей. Конечно, боль и отчаяние куда больше нравились Проклятой, но зачем кусать руку дающего? Госпожа Ши лишь улыбалась, всё ещё пряча лицо под капюшоном. "Злись, злись, милая. Госпоже Ши это нравится. Госпожа Ши любит, когда её кормят. Госпожа Ши благодарна..."
Смотреть на девочку не было смысла. Какая разница, в какой позе та стоит? Какая разница, какое выражения лица на себя натянула. Важно лишь то, что сейчас она ощущает. Проклятая чувствовала, как в этом доме её тело оживает. Жизненные соки вновь просыпались, омолаживая колдунью, даря ей новые силы.
- А вы, стало быть, знаете ответ на этот вопрос? - молодая проклятая пыталась играть сильную, отчего Госпоже Ши становилось лишь смешнее.
"Давай, молодец, старайся, не выказывай страха. Хотя с Госпожой Ши этого не выйдет. Даже малейшую частичку Госпожа Ши учует. А сейчас тебе страшно, как бы ты ни старалась сделать вид, что тебе наплевать и совсем не страшно."
- Ххххе-ххххе-ххххеее, - снова рассмеялась Колдунья. - Госпожа Ши знает. Но мешать молодой Колдунье не станет, раз та сама стремится познать это, - проскрипела она. - Вопрос, что хочет молодая колдунья. Чего добиться? Чтобы маленький дроу умер быстро, а умрёт он очень скоро и... - Ши посмотрела на бедолагу, - несмотря на то пойло, что ему влили, что держит его на этом свете, не давая уйти в прохладу забвения, если не будет крови в его венах, не будет и его. Разрезы нужно делать чётче, не задевая больших артерий и вен, тогда есть возможность снять кожу с живого...
А маленький дроу всё слышал, заливая Проклятую волнами ужаса. Напитывая её силой. Руки её перестали трястись, спина постепенно выпрямилась. Кожа обрела эластичность. Морщины постепенно исчезали. В глазах появлялся блеск. А тут новое подношение - правда, несколько далеко. Боль, дикая. Она даже практически ощутила физически чей-то вскрик. Дом ходил ходуном, явно недовольный чем-то. Хотелось его просто погладить, успокоить, пообещать, что всё будет хорошо, но сие создание не её, она - лишь молчаливый наблюдатель. Но здесь ей нравилось всё больше и больше. Злость оплетала всё вокруг, боль облепляла стены, отчаянием дышал воздух. Что может быть лучше? Новая волна злости - всё от туда же, откуда только что шла боль, да, и до сих пор исходила.
Но полностью наесться ей не дали. Появился хозяин. Злость и недовольство, а также пренебрежение чем-то клокотали в нём, словно прекрасный коктейль. Но трогать его Колдунья, как бы ей того ни хотелось, не стала. Возможно, потом она позволит себе такое, но не сейчас. Сейчас же приходилось лишь облизываться. На руках Кукольник держал своё создание. Толку от того не было - кукла пребывала в бессознательном состоянии. Проклятая отстранилась, словно тень, укрываясь от лучей солнца. Мешать не нужно. Но стоило Мастеру уйти, как Госпожа Ши вновь подошла к столу, касаясь плеча распятого дроу, нажимая на болевую точку, упиваясь его болью. "На сегодня достаточно. Госпожа Ши почти наелась..." Капюшон всё так же закрывал её лицо, теперь уже преобразившееся, молодое. На её голод лишь указывал тусклый цвет волос, синяки под глазами и серая кожа. Она была молода, но, словно очнувшаяся после тяжкой болезни.
Кукольник вернулся вновь. Теперь он занялся мешком в углу, вынимая очередную дроу. О вкусах не спорят. Если Мастеру угоден материал тёмного изготовления, что же, почему бы и нет? Госпоже Ши хотелось, чтобы Проклятый сам приступил к делу, показав неопытному ребёнку, как нужно работать. Но планы Ведьмака были иными. Госпожа Ши отошла в угол и вновь превратилась в живую статую, дабы никому не мешать, пока все заняты своими делами. Она лишь наблюдала, словно локатор, ловя любое проявление чувств, что ей были вкусны. Новая дроу тоже питала Колдунью, умело скрытые чувства для Проклятой лежали как на ладони - тревога приправленная щепоткой страха, стыд, всё шло в топку, питая Ши. Дроу была практически на грани паники, но опять же, отлично себя сдерживала, а жаль...

Отредактировано Госпожа Ши (2012-06-13 16:37:25)

- Ты никогда не интересуешься, что и где есть секретного? Мелкие рыбки плывут по течению… - попробовал поумничать дроу.
Конечно, Влад такого стерпеть не мог. Как не высказаться? Устал молчать, пора поразмяться...
- Мелкие рыбки, прячась, до старости доживают, и их потом не ворами зовут, а Учениками, - буркнул Крау в тон тёмному. Дальнейший путь они провели молча.
А вот в комнате дроу разговорился. Что же, куда лучше, чем просто бычиться и смотреть друг на дружку молча. Сейчас до ужаса хотелось в ванную комнату. То, что было в его каморке, было трудно назвать даже душем, да и Крау, работая, и вовсе позабыл обо всём. Но сейчас ему навесили это серое тело с заострёнными ушами. Как-то само собой Крау быстро привык к этому тёмному. Уже не было такого эффекта благоговения, как появился у него перед Ксуллрае. "Наверное, это потому, что она - женщина. Говорят, что у дроу всем управляют именно они, а мужчинам отведены вторые роли, как у нас, людей, нашим женщинам. Возможно, потому и получился такой эффект. Ксуллрае себя и подаёт иначе." Однако, надо было признать, что с этим типчиком ему общаться было куда проще, чем с тёмной леди. С той они толком и парой слов не обмолвились, хотя та состояла в их молодом ковене.
- Откуда мне знать, зачем я ему? - был ответ дроу о Мастере. - Может, влюбился, - попробовал пошутить дроу.
"Плохая шутка", - ни один мускул на лице Крау не дрогнул, он продолжал смотреть на тёмного и, лишь спустя некоторое время, ответил:
- Влюбился, - словно эхом отозвался Влад. - Да, Учитель любит разных существ... Препарировать... Особенно тех, кто ему перешёл дорожку.
А тёмный продолжал:
- Я, например, на его месте убил бы того кретина, который попытался бы что-то у меня спереть. Бельфенгир, по-твоему, входит в разряд милых чудаков, занимающихся благотворительностью?
Влад лишь скривился, словно от зубной боли, услышав такое.
– Вот то-то… Скажем так, я его немного обворовал. Так что не спрашивай, сам не знаю, что у него сейчас на уме, - продолжил дроу.
- У меня возникает всё более стойкое ощущение, что Мастер напоследок своей жизни решил поразвлечься. Собирает кого ни попади под своё крыло без явной на то надобности. Мы ему нужны, как собаке пятая нога. Жил же всё это время как-то, что теперь ему припёрло заниматься благотворительностью? - Влад помрачнел. - Ладно я и Санни, мы - его ученики. Допустим, он хочет передать нам своё умение. Говорят, если колдуны к своей смерти не передадут свои знания кому-то ещё, их ждёт что-то ужасное. Может, это касается и Мастера? Но зачем ты ему? У него полно кукол... Хотя... - Крау лишь пожал плечами.
Он успокоился, поняв, что дроу ему не соперник, каковой являлась Сансет, потому можно было расслабиться. Хочет Учитель иметь тёмную игрушку, его дело.
Нога ныла, напоминая о себе. Всё же нужно было как-то решать эту проблему. Вопрос - как? Сейчас сидеть над зельем, которое бы притупляло болевые ощущения, было некогда. Разработки требовали времени. Нужно было действовать сейчас, а то так легко и заражение получить. Посмотрев на ногу, Крау лишь вновь поморщился. Боль раздражала, угнетала, злила. Больше всего последнее, ибо никак за свою жизнь Крау не мог с ней справиться. Она всегда выходила победителем, а он - лишь надеялся, что новая встреча с сией дамой будет не скоро. От мрачных дум вновь отвлёк дроу:
- А ты, значит, здесь ученик? И чему Бельфенгир тебя учит? - смотрел тёмный на Влада как-то подозрительно, но, то ли боль притупила всю подозрительность молодого ведьмака, то ли уже похвастаться захотелось, и Крау ответил. Точнее, собрался показать.
Тем временем дроу всё болтал:
- Может тебе помочь? А потом покажешь дом…
Договорить тёмный не успел. Влад наконец-то с попытки третьей сконцентрировался, собрав всю свою злость на боль в ноге и, как учил Мастер, ударил кнутом чёрной клубящейся тьмы по ножкам стула, на котором сидел дроу. Две ножки, что были впереди сейчас, на которые и опирался тёмный, уменьшились на десяток сантиметров, разнесённые в мелкие щепки, задние лишь треснули.
- Мастер учит меня как из этого цирка, - Крау указал на сломанный стул, который под заклятием неизменности уже вновь "срастался", - сделать что-то более могущественное. - И тихо добавил, - Вот только времени у него на меня совсем нет.
Глядя, на реакцию дроу, Влад лишь ухмылялся.
- Хочешь помочь? - удивился молодой человек. - Попробуй. Только я за себя не ручаюсь, - снова хмыкнул Влад, думая, что дроу всё же откажется от своей затеи. - А зачем тебе дом? Дом как дом. Мастерская Учителя, жилой этаж, кухня, да выставочный зал. Ничего особенного, - пожал плечами Крау.

Отредактировано Влад (2012-06-15 16:34:39)

Тоска, одиночество, боль, дыхание ночи...
Это, конечно совсем не то ,что ты хочешь.
А я становлюсь всё злей и упорней
Я каждый раз вырываюсь с корнем
Оставляя глубокие раны, ужасные шрамы
И лечу все равно траекторией той же самой ©
Почему стоишь ты, застыв, словно ядовитая кобра перед броском? Здесь нет добычи, Санни, и никто более не станет играть в твои игры. До поры до времени, конечно же.
«Что?..»
И вот ты опять не слушаешь. Отвлекаешься. Что только нужно с тобой сделать, чтобы ты внимала словам? Наверное, запереть одну в пустой комнате и заставить слушать тишину. Пытка тишиной? Да, наверное, ты не вынесешь и нескольких дней. Ты лишь думаешь, что смелая и сильная. А на самом деле? Что получаешь в результате?
Трусишка Санни. Признай – ты боишься. Испытываешь тот суеверный страх, который испытывает каждое неподготовленное живое существо, видя нечто подобное. Закрой глаза и прислушайся. Что твердит тебе твой псевдовнутренний голос? Правильно. Он замолк. Замолк, наконец, после стольких твоих попыток заткнуть его. Под руку с совестью.
А ты ведь никогда не была такой, верно? Любопытной – да. Исследователем – да. Всегда находить себе приключение на пятую точку или «дамочка-куда-вас-к-черту-занесло» - это про тебя. Кто только не пытался вылечить тебя от «страшного недуга». Вспомнить хотя бы отчаянные попытки Рель внушить тебе, что этот мир не так плох, каким кажется и что надо всем вокруг делать добро. И к тому же не совать свой нос туда, где ему быть совершенно не положено.
«Ага. Знала бы Рель, чем я тут сейчас занимаюсь – челюсть бы потеряла.
А ведь я так и не предупредила ее о своем…кхм…безвременном отсутствии. Интересно, она вообще у Ларес поинтересовалась? Ну, так, чисто ради интереса.»
Конечно же, ты знала о том, что Рель бы не пошла к Ларес. А если бы и пошла – то так же благополучно и ушла. Ведь к матери лишний раз никто не совался. Исключая, разумеется, ее гостей и покупателей. Но! Добровольно ведь. Ты и сама частенько затаскивала Амарель к вам в дом. Например, потаскать кое-каких зелий.
«Я даже помню, как однажды мы утащили ту светящуюся скляночку с ее стола, а затем стали шляться по улицам. И только на утро поняли, что светимся зеленым светом.
Прямо как болотные огоньки.
А на утро мне было так плохо, что Ларес каждые пять минут что-то совала мне в рот. Какая это была гадость. Кстати, Рель так и не рассказала мне, как лечили ее. Ну, оно и понятно. У них там свои магические штучки, у нас – свои.
Вообще забавно все это. Но уже не к нашему стилю, увы.»
Девочка, девочка…Ты не исправима. До боли и совершенства.
Она – древняя ведьма – как-то странно смотрела на тебя. Ты, если бы смотрела на все это со стороны, не смогла бы с точностью определить, у кого из вас взгляд был более странным. У тебя – полыхающий фиолетовыми огнями, или у нее – настойчивый, древний и…голодный?
Ты опешила, мотнув головой. Что?
Ты выслушала ее притчу, все еще не в силах двинуться с места. Словно тело твое опутал знакомый паралич, но…Но не то. Совершенно не то. В один момент твое представление обо всем кардинально изменилось. Можно ли вот так поступать? Нет. Это вообще невозможно. Из принципа.
Древняя ведьма стала другой. Ты мотнула головой и молча закусила губу. Не может быть. Не могло быть просто-напросто.
«Как…мило.»
Ты вновь молчала. Почему ты стала так часто молчать? Не потому ли, что дорога собственная шкура? А она дорога каждому, безусловно. И даже спорить по этому поводу не смей.
Пока не появился Он.
Он шел достаточно быстро, словно отмеряя шагами далеко не шаги. Время. Мысли, может быть. Ты не знала. И, наверное, знать не будешь никогда – что же на уме у этого странного человека. Странного? О, какое низменное слово, Сансет. Плохо. Очень плохо.
- Чего хочу Я – неважно, - браво, маэстро. Неужели поняла, наконец? Долго же ты думала, девочка, очень долго. – Пока.
Голос был тих, но исполнен уверенности. Какое необычное сочетание для тебя, правда?
Не прошло нескольких минут, как Он вновь вошел обратно, и…Одобрение? Неужели? Твои белые волосы растрепались под большой ладонью, а сердце…Да, надо признать – сердце слегка дрогнула. Но от страха ли? Или, может быть, от удовольствия?
Путаница да и только.
А затем…Какая-то мелодия. Какие-то действия. Ты неотрывно следила за ними обоими, по мере своих возможностей, но кулаки все-таки разжала. Негоже стоять вот так, заставляя кровь приливать к пальцам. Больно ведь потом будет, правда?
А вот следующий голос застал тебя врасплох. Ты ведь забыла про мешок, который принесла одна из кукол. А вот и зря. «Мешок» оказался очаровательной темно-эльфийской особой. Обнаженной….поначалу. Ты опешила, только сейчас заметив это.
«Вот тебе и повеселились.»
Ты нервно дернула плечом. Все это тебе жутко не нравилось.
И поэтому, следуя законам твой логики, надо было подойти поближе и начать рассматривать странную гостью, в то время, как древние ушли в тени, изображая камни.
Фиолетовые глаза в задумчивости взирали на девушку, сидящую на столе. Хвала Создателю и всем богам, что ей хотя бы одежду дали. А присмотрись-ка получше, милочка. Ошейник незнаком, нет?
«Iblith…»
Ты склонила голову набок, не прикасаясь, вопреки привычке, к подбородку. Кровавое лицо – этого только не хватало. Нет уж.
Тем временем, что-то белое мелькнуло возле пола, а затем ты заметила Омегу, крадущуюся к тебе. Вовремя, надо сказать. Кошка потянулась к твоей руке, встав на задние лапы, понюхала ее и тут же вспрыгнула на столик с сидящей эльфийкой, с любопытством взирая на нее зелеными глазами.
«Спасибо, Омега. Выручила, тоже мне.»

Интуиция не ошиблась. Лучше было много не болтать. Еще лучше вообще не открывать рот. А в самом наилучшем случае нужно было держать глаза закрытыми и прикинуться мертвой. Но сложилось все иначе. И вот девушка сидит на столе и хмурится от того, что ее назвали вещью. Чего скрывать, дроу и сама частенько прибегала к подобным сравнениям, однако услышать такое по отношению к своей персоне было оскорбительным.  На мгновение Китане ударила кровь в голову, и она уже хотела высказать все, что по этому поводу думает, но ведьмак был быстрее.
Секунда в воздухе, затем вновь твердая поверхность. Девушка этого почти не почувствовала, машинально вцепившись в руку ведьмака, пытаясь освободить горло и облегчить доступ воздуха в легкие. Злость смешалась со страхом, подталкивая дроу к необдуманным действиям. Но девушка вовремя вспомнила, что ведьмак сильнее. Усилием воли Кейт старалась подавить захлестывающую ее панику. Слова Дагора отдавались в голове эхом, но дроу понимала только их общее значение.
В один момент все заканчивается. Эльфийка сгибается пополам, закашлявшись, не смотря какое-то время в сторону ведьмака. Облегчение. Все это было только запугиванием. Или предупреждением. Кому как больше нравится.  Дроу нравилась идея демонстрации силы. Сама себя девушка успокаивала тем, что будь на то воля ведьмака, она бы уже тоже пошла под нож. Возможно, в качестве материала для этой юной ведьмы, что кромсала ее собрата. Китана исподлобья бросила взгляд на девушку, но не стала озвучивать свои мысли. Неизвестно как хозяин дома отреагирует на нападки на своих учеников. Да и злость срывать на ком попало не лучший выход.
От мрачных мыслей дроу отвлек смех. Китана вернула свое внимание ведьмаку, стараясь не делать предположений относительно того, что могло его рассмешить. Ответ наверняка бы ей не понравился.
«Кай у него? Неудивительно. Главное, чтобы целый был. Или хотя бы живой», - быстрый взгляд на полумертвого дроу на столе, - «Нет, лучше и то и другое».
- С этой минуты на твоем пути будет стоять только смерть.
«Будто до этого на моем пути жизнь лежала», - уголок рта чуть дернулся, но ухмылка на лице девушки так и не появилась. Взгляд ведьмака не располагал даже к мысленным шуточкам. Но все же девушка постаралась не придавать большого значения словам, поступки куда красноречивее. Пока было ясно одно: будет себя плохо вести – пойдет на опыты. Теперь необходимо разобраться, что здесь принимается за хорошо, а что за плохо. Резать дроу на столе – это хорошо. Оставалось надеяться, что это только совпадение.
Ведьмак сказал идти за ним. Сжав зубы, девушка молча ему повиновалась. Взгляд наткнулся на еще одну женщину в помещении. Дроу только отметила, что поначалу та казалась ей старше. Списав все на игру теней, Кейт решила ничему не удивляться. Всему свое время. Скорей всего здешних обитателей еще представится шанс узнать.
Проходя мимо стола, Китана на секунду замерла. Глубоко внутри что-то шевельнулось. Жалость? Нет, скорее чувство противоречия. Мертвый дроу уже не такая интересная игрушка. Но Кейт прошла дальше, так и не применив магию. Здравый смысл подсказывал, что если она начнет портить материал, то вполне сама может им стать.
«Ну, Кай, если ты еще жив, я сама тебя прибью».   

Отредактировано Китана (2012-07-04 14:36:50)

- Сволочь ты! – «красавица» проснулась, злобно посмотрела на дроу.
- Я знаю, - ответил Кайран, подходя к столу, чтобы вернуть стакан на его законное место. - Не думай, что удивил.
Ведьмак покосился на свою ногу, немного подумал и буркнул:
- Пойдёт... Спасибо, но я тебе это ещё припомню...
- Конечно, – опять же покорно согласился Кайран.  - Перевяжешь потом меня как-нибудь, если тебе так это интересно, - он не чувствовал к молодому ведьмаку ни неприязни, ни отвращения, но его было так забавно подкалывать, что удержать себя от маленьких пакостей в его адрес становилось просто невозможно.
- Ладно, пошли искать твою сестрёнку... – юноша наконец-то оторвался от кровати, доковыляв до окна, закрыл ставни и подтолкнул дроу к выходу из своей комнаты.
После чего потянулось бесконечно долгое (или так показалось лишь Кайрану?) путешествие по Дому с подробностями что и где – то ли ведьмак наконец-то решил поиздеваться в отместку, пока была возможность, то ли уж слишком усердно выполнял приказ своего учителя.
Кайран с маской полного равнодушия следовал за ним по коридорам и комнатам, запоминая подробности и пытаясь извлечь из таких прогулок что-то полезное (кто знает, что ему потом пригодится?), на деле же готов был скорее прибить нерасторопного гаденыша, особенно на кухне, когда тому приспичило вдруг перекусить. Даже красочно представилось, как человечек давится бутербродом, кашляет, судорожно пытаясь вдохнуть, хаотично дергается, хрипит и валится на пол. Сам дроу ни к еде, ни к вину не притронулся, хоть присутствие ведьмака его и не смущало – просто кусок в горло не лез, при всем внешнем спокойствии. Дальше – сад и кормление птички, которой дроу пожелал того же, что ее хозяину – подавиться или отравиться, правда, уже не так красочно. Однако никто не подавился – ни юноша, ни ворон – и в мир иной не отправился, в который раз заставив эльфа пожалеть, что он не умеет насылать даже мало-мальские проклятия.
В итоге всех путешествий ведьмак все же добрался до подвала, который гордо именовался Мастерской,  и на пороге столкнулся с самим Бельфенгиром. Немного неожиданно, но так, наверное, даже лучше. Разве Кайран сам не желал поскорее переговорить с кукольником и расставить все по своим местам? Желал, и его желание по ходу дела сбылось. Он уже приметил позади Дагора Китану, пусть довольно странно одетую, но все же живую и вроде бы, на первый взгляд, невредимую. И то хорошо, хоть до сих пор было не очень-то понятно, зачем она здесь в Доме нужна. Как метод давления? Но он и так никуда не денется, пока не снимет ошейник, и не сдохнет по своей прихоти – не настолько слаб, чтобы так вот сразу сдаться и проиграть.
- Добрый вечер, Учитель, - произнес молодой ведьмак, словно до этого с Бельфенгиром и не встречался. - Ваше задание выполнено. Дом я показал. А рассказывать нечего... - он повернулся к Кайрану, - в доме лучше ничего просто так не трогать. Вот и всё. Экскурсия окончена.
Дроу кивнул без тени улыбки, мол, все понял, спасибо за оказанную честь, и обернулся к Дагору. Здороваться он, естественно, и не подумал (хватило теплой встречи в «Саманте»), но и шутить или поддевать кукольника не стал, ясно понимая, против кого в итоге эти шутки обернутся – возможно, он был хамом и сволочью, но не круглым идиотом. Выяснять условия своего пребывания здесь тоже сейчас казались полной нелепицей – посторонние женщины в комнате за спиной мужчины совсем не располагали к откровенности, поэтому Кайран просто ждал, когда Бельфенгир сам соизволит огласить все то, что для него припас. Особенно интересовало, как надолго он здесь застрял: наверное, больше всего пугало, что Дагор ответит «навсегда» или « я еще не решил» - лучше любой срок, чем неопределенность.
Китане Кайран тоже не сказал ни слова, лишь бегло скользнул по девушке взглядом, чтобы могла быть уверена, что он ее заметил. Да, и ему хватило этого взгляда, чтобы понять, что эльфийка готова прибить его на месте, если ей вдруг сейчас позволить так поступить.
Наверное, она даже была права.

- Твой сарказм станет твоей могилой, - Мастер поначалу улыбался, и Влад также позволил себе ухмылку.
В голове лишь пронеслось: "Конечно-конечно, Учитель". Крау хамил, пока что про себя, большего ему сейчас не позволял инстинкт самосохранения, но ныне за его неверное поведение отвечала ужасающая усталость. Как ни странно, но, если ты теряешь сознание, очнувшись, не чувствуешь прилива сил. Это вам не сон, хотя оправдание это было, всё равно, никак неуместно,
- Владислав. Однажды..., - закончил Бельфенгир, и его улыбка тут же превратилась в оскал.
Выдержать взгляд старика было очень сложно. Как Крау ни старался, но нотки сумасшествия и ужасающая сила угнетали любую попытку перечить сейчас Мастеру. Влад лишь поморщился. Он не любил, когда его называли полным именем. Когда-то он сам себя назвал, и именем было именно Влад, никак не Владислав. Но каждый раз объяснять это окружающим молодой человек не собирался. "Пусть называет, как хочет. Однажды мы сыграли в эту игру, и я вышел победителем." Однако Крау всё же попытался отойти на шаг назад, подальше от Учителя, правда, тщетно - он тут же уткнулся в дроу. Замерев, Влад уже ожидал выслушать приговор, но Учитель... снова удивил:
- Мне нужен кучер, - бывало, у молодого ведьмака мысли скакали галопом, только успевай записывать или, хотя бы обдумывать их, но Дагор и тут обошёл своего Ученика.
"Что?" Почему-то тут же вспомнились портовые старики-попрошайки, двинутые разумом уже настолько, что ничто им не могло помочь, лишь смерть подарила бы облегчение. Вот они так общались - начинали говорить об одном, тут же перескакивали на другое. Влад с сомнением посмотрел на своего Учителя.
"А не сдаёт ли старик? Сможет ли выдержать такую нагрузку? Одно жить одному, в окружении своих кукол, и совсем иное - взять учеников и заниматься уже далеко не только собой..." На этот раз даже трепет перед Учителем, его мудростью, умениями и силой отступили перед сомнениями молодого человека. Ведьмак, который ввергал Влада в благоговейную дрожь, вдруг предстал перед молодым человеком совсем в ином свете. Это разочаровывало. Крау чуть мотнул головой, пытаясь отогнать ненужные мысли, тем самым потревожив Кра, сидящего на плече. Ворон недовольно заворчал, впивая когти в плечо Крау, а затем переместился на балку под потолком. Несомненно, там спокойнее.
"Какого гизофоса?! О чём он говорит?! Какой, к Владетелю, кучер?!!!" Крау вновь вгляделся в глаза Учителя, но так там ничего и не разглядел, всё осталось прежним.
- Кто-то из вас... к черту. Пойдете оба. Два глупца сойдут за мудреца.
- ЧТОО?!!! - выдохнул Влад. - Вы же видели, как я обращаюсь с лошадьми! Какой кучер из меня!! - но весь запал вышел очень быстро, стоило лишь Мастеру вздохнуть.
Новая попытка отойти подальше от Дагора вновь провалилась, когда Крау наткнулся на дроу. Уж теперь-то Влад хорошенечко наступил каблуком на ногу тёмному. "Что здесь встал! Как ишак бестолковый!" Ужас предстоящего события уже просто физически навис над молодым человеком - находиться рядом с этими четвероногими монстрами! Куда могло быть хуже?!!! А могло... Мастер вновь улыбнулся, казалось, увеличившись раза в полтора. Крау с ужасом воззрился на него, словно увидев впервые. Перед ним, медленно вытягивая руку к его же вороту, больше не стоял старик, не стоял Ведьмак. К нему тянулось нечто иное... Влад успел лишь моргнуть, как уже практически повис перед Дагором:
- Отныне за Маару отвечаешь ты, - и вновь перед Владом Учитель. Крау вообще не осознал слов, которые только что покинули уста Бельфенгира. Он думал о Мааре. "Маара? Отвечаю? ЧТО?" День сюрпризов продолжался, - тебе вести ее в этом мире. Тебе определять ее судьбу.
Крау пытался о чём-то думать, возможно, что не хочет этой ответственности, что не готов, что за ним самим бы нужно присмотреть, а не чужую жизнь ему вот так, с бухты-барахты вручать. Но шёпот старика был так проникновенен, так тих, что заглушил всё вокруг. Крау лишь посмотрел на Дагора с презрением, впервые за это время, но ничего не сказал. Отказ равносилен смертельному приговору Мааре. Вот так. За всё нужно платить. Развлёкся? Плати.
Закончив бормотать, Учитель, как всегда, просто отвернулся. Бросил новую кость - развлекайся, щенок. Ему теперь не интересно, что будет дальше, неважно, с какой ненавистью Влад одёрнул на место рубашку, с каким сожалением смотрел на вошедшую Маару. "Бедняжка, как же тебе не повезло. Твоя жизнь теперь в моих руках..." Мастер жесток и безжалостен. Сколько кукол он сотворил? Сколько погубил и выбросил переломанными не только телесно, но душевно. Сейчас Крау ощущал себя именно такой вот куклой. "Что же, кукольная пара - Влад и Маара. Как это мило, аж противно..."
Вокруг слишком много посторонних. Потому Крау лишь ещё сильнее нахмурился, когда куколка прильнула к нему. Одно быть наедине, совсем другое у всех на виду.
- Если ты хочешь, чтобы она пошла, скажи, что ей взять с собой, - слова Мастера лишь ещё больше злили молодого человека, - теперь это твоя забота, не моя.
- Да уж, - зло выплюнув эти два слова, Крау подхватил Маару и тут же вышел.
Вокруг распространялась аура тления и медленного умирания. Даже одежда, что была на самом Владе медленно начала гнить и осыпаться. Спасало дом лишь заклятие Мастера.
Он не видел ничего, не желал слышать. В нём бурлила злость на Учителя, выплёскиваясь волнами невысказанных проклятий, разбивающихся о мастерство Дагора, словно волны о скалы. Доведя куколку до своей двери, Крау словно очнулся ото сна. Оглядев девушку с головы до пят, он отвернулся, открывая вновь дверь своей комнаты. Заведя Маару внутрь, Влад посмотрел ей в глаза и сказал:
- Я не люблю, когда трогают мои вещи. Всё то, что лежит здесь, уже расставлено по местам. Это не нужно раскладывать, не нужно прибирать. В остальном - делай, что считаешь нужным. Мы уезжаем, а вот тебе не стоит никуда отправляться. Выглядишь не очень. Тебе нужно отоспаться. А дорога для этого - не лучшее место. Я буду рад, если вернусь, увидеть тебя здесь, встречающую меня. Но, раз Мастер не захотел меня слушать, надеюсь, хоть ты это сделаешь. Я никогда ни за кого не отвечал. Только за себя и за Кра. Я не знаю, как это делать и это... - договорить не хватило храбрости "тяготит меня... Я не хочу ни за кого отвечать, я не хочу ни к кому привыкать. Все близкие несут опасность. Ты слабеешь, как только становишься за кого-то в ответе..." - словно заклинание повторял и повторял про себя молодой Ведьмак те истины, которые сам себе вывел, как только поселился в большом городе.
Снова поморщившись, сетуя на своё малодушие, Крау отвернулся.
- Мне нужно собираться.
Вскоре вещи были собраны, благо, их было совсем немного. Вновь пришлось менять рубашку, а вместе с ней и брюки, которые совершенно пришли в негодность после психов Влада. Хорошо хоть тлен не добрался до сапог. Душ взбодрил молодого человека, а сон прибавил сил. Очередной перекус на скорую руку, когда Крау нерешительно подходил к карете, в которой уже сидел Мастер и девушки, добавил ещё немного сил. Гордо вскинув голову, сжав зубы, уставившись куда-то вдаль, Влад заставил-таки себя влезть на козлы, стараясь не представлять, как кляча впереди сейчас взбрыкнёт прямо ему в лицо. Ухмыляющегося дроу, сидящего рядом, Крау пока предпочёл не замечать, чтобы случайно не прибить или не сглазить.

===> За Бельфенгиром

Отредактировано Влад (2012-06-28 23:16:13)

Отыгрыш куколки Маары.

Тема поста.
[mymp3]https://dl.dropbox.com/u/69633294/post15.mp3|Прощание...[/mymp3]

«Мне нужен тот, кто растворил во мне печаль.»
Глаза ласкает тьма. Прохладная и безжизненная, как саван, бледная и размытая, как тень, сквозь замутненное стекло. Я – дитя, подобравшее на улицу старую, изможденную царапинами стекляшку. Я – мертвая тень возвращенной души. Зачем я?
Эти странные слова жгут меня изнутри, закаляясь в мысли. Я потеряла свечу, Мастер.
Помню, как шла, сжимая ее в руках, но не помню, как ослабели руки. Я будто внезапно споткнулась на лестнице, уходящей во мрак и вниз. Слышу стук свечи, катящейся по ступенькам, до меня доносится запах гари потухшего фитилька… будто запаха должно быть много. Наверное, свеча все еще здесь, в моих руках, но мне уже нечем ее зажечь.
Одна во мраке, слушаю каждый звук. Вдыхаю запах горечи, похожий на аромат полыни. Я все еще здесь? Зачем я здесь?
«А жизнь проносится и утекает вдаль».
Я смотрю на нее со стороны, с тех самых пор, как на шее затянулась петля. Чувствую этот странный момент, когда биение жизни сменяется обреченной покорностью и сердце перестает сопротивляться. Разбитый молот падает в кровь, растворяется в моем уходе. Танцует с моей тенью, отражаясь в багровых отблесках на дощатом полу. Я подготовила свой уход.
«И почему тогда я все еще стою?»
Тьма во мне была черной и непроглядной. Не могу ее сравнить с чем-то, даже с падением с обрыва. Очень похожее чувство, но какое-то… иное. Меня как будто забирали, молча, не объясняя причин, не уговаривая. Кто-то взвалил на плечо мою душу и уносил все дальше. Серое окно, за которым наступал рассвет нового дня, тускнело, как будто время обернулось вспять и вернулась ночь.
Смерть, похожая на ночь, обвернула меня поволокой сна, странного, полного тревожных предчувствий. Сна, укрывающего от меня покой. Я помню… помню…
«Одна во мраке, серым камнем на краю»
Потом ты снова одна. Как будто стоишь перед самым важным шагом в своей жизни, чувствуя, как все тревожное и важное отступает. Никого не было рядом, когда я хотела идти вперед, во тьму…
Пока не пришли они, Я не была нужна, во мне не было нужды.
«Хранила ключ, когда привычною была,
Простая жизнь...»
Я услышала их шепот и проснулась во сне. Я спала, пробудившись от смерти, но теперь, что-то вдруг стало важным. Что-то коснулось и стало частью меня. Этот голос, что я слышала в своей голове – такой древний, такой знакомый, как будто еще на заре веков я слушала его каждый миг своего существования. Привыкла и отвыкла привыкать.
В темноте я видела его руки – большие, крепкие ладони, протянутые мне горстью чистого белого песка. Мягкий и шелковистый, он высыпался сквозь крошечную щелочку, растворяясь во мраке.
«Лишь ныне - поняла,
Открыт замок, за дверью нет огней»
А теперь – я снова вижу тьму. Я одна, нить моего пути оборвана. Меня оставили в одиночестве, точно лишнюю, ненужную в пути игрушку. Мною играют лишь на досуге. Я слышала звук закрывающейся двери – я точно знаю, что за нею. Стена. Дверь не заперта, я могу ее открыть и уйти, но если открою – мне не куда будет идти.
Я повторяю слова своего нового проводника и вновь постигаю их смысл, надеясь на то, что смогу понять что-то новое. И вижу только одно – одиночество. Для него я всегда буду игрушкой, куклой, даже несмотря на то, что он так сторонится сравнений и обращений подчиненной почтительности.
Я это я. Я – кукла. Я не могу дать ему то, что может дать человек.
Мои руки слишком белы, моя кожа – слишком холодна. Во мне нет искры того, что он ищет. Я – пустая, как пузырь, что кажется большим, радужным… пока не лопнет. Никто не заметит, если меня не станет. Никто не заметит, если еще один пузырек лопнет, растворяясь в сизой мгле.
Я – это я. Пустое место, игрушка, ожидающая хозяина.
«Стеною камня все заложено за ней»
Я умею плакать? Слезы, текущие по моим щекам, текут благодаря мне? Или это способность, заложенная Мастером? Что я чувствую? Боль? Страх?
Я умираю тысячи раз, захлебываясь биением сердца. Я жду тысячи мгновения, понимая – прошла лишь минута. Я сойду с ума, глядя в никуда. Становясь тенью для него. Он видит только Мастера, только его.
«Я потерялась и не слушаю слова»
«Как будто жизнь – но нужная едва»
У меня столько вопросов… мама. Я все забыла… я забыла даже свое имя. Помню только шелест мертвых листьев под ногами. Скрип снега. Помню касания мягкой весенней травы и жаркий зной лета. Помню прохладную, невообразимо приятную воду озера, в который погружаюсь, прыгая с причала. Я одна, всегда одна, помню это.
Никогда, никого рядом. Я не ощущаю ничего иного.
«Меня нашли? Я слышу! Не кричи»
«Всего лишь шепот гаснущей свечи»
В голове снова и снова звучат его слова «Только за себя и за Кра». Я знаю, что не могу быть полезной. Бессмысленная, пустая. Груз, тяготящий его.

Падаю на колени. Словно мучительное забытье спадает пелена с глаз, и я гляжу на свои руки, белые, словно не принадлежащие этому миру. Я не могу ждать.
Изумрудные, яркие глаза отчаянно оглядывают мир вокруг. Комнатушку, в которую привели игрушку. Игрушка должна слушать своего хозяина, но внезапно появляется нечто, что куда важнее. Куда сложнее устоять.
Осторожно, приотворяю дверь. Я слушаю скрипы и странное ощущение – будто дом вздыхает мне вслед. Я знаю, что уйду. Я уже иду. Улыбаясь ведьме-ученице без подобострастия и вопросов услужливого характера. Лишнее, какое же все это лишнее.
Не оборачиваясь, я ухожу во тьму, из пустого дома, где во мне уже нет нужды. Эта дверь никогда не открывалась для меня, лишь для Мастера, который брал меня с собой. Я умерла, я точно помню это. Я должна идти, но не знаю куда.
Как странно.
Все должно было быть проще. Холодная ночь встречает меня ветром, приносящим с собой запах гнили и разложения. Уместно и правильно.
Я должна быть где-то? Чего я ищу?
Глядя на болезненные фигурки ютящихся в углах, жмущихся к домам людей. Нищих, обреченных на забвения. Они забыты, как я. Сломаны и дефектны. Их нет на самом деле. Все, что осталось - слабые следы на мокром, грязном асфальте. Я и не заметила, как пошел дождь, почему?
Улыбаюсь, глядя на струйки, текущие по рукам.
- То, что нужно мне, - отчего-то рождается из груди, - что это такое?
Я гляжу в небеса, мертвая.

Как бы ни раздражал Кайрана вариант подрабатывать у Дагора кучером, деться, видимо, было некуда – кукольник на этой идее застрял прочно и надолго. Владислав (вот, оказывается, как зовут господина ученика, жутко боящегося боли) уже высказал свое «фе» по поводу такого путешествия и "любви" к лошадям, но его послушали мало, вернее, даже не прислушались вообще, поэтому пришлось, скрипя зубами, соглашаться с пожеланиями колдуна тащиться не пойми куда и не пойми зачем.
Влад нервно дергался на месте, собираясь уйти. Неловко врезавшись в дроу, как в стену, внезапно выросшую на пути, от души наступил тому на ногу. Кайран глазом не повел, словно ничего и не произошло, а ученик Дагора не больше, чем маленькая мошка, хаотично мельтешащая перед глазами. Запомнил на будущее – память у дроу отличная, и ждать он умел.
Любимая сестренка тоже постаралась подлить масла в огонь. Конечно, как же ей удержаться, чтобы хоть чем-то не насолить за свои несчастья? Кайран небрежно стер тыльной стороной ладони стекающую из носа струйку крови. Впрочем, Китана была сейчас еще очень даже милостивой – так пустое баловство, она была способна и на большую и не такую безобидную месть.
- Уверена, прислуживать ты сможешь лучше, чем воровать, - злобно прошипела сестрица, вознамерившись заехать Каю кулаком по челюсти.
Он перехватил ее руку, завернул за спину, ловко притянув девушку к себе. Китана его не разозлила, но гордость и самолюбие задела.
- Не злись, Китти, - дроу склонился к ее уху. – Ну, виноват я, что поделать. Выкрутимся как-нибудь. Рассматривай все как новую авантюру. В конце концов, расплачиваться все равно придется мне... Будет шанс, устрою тебе побег, - он как бы невзначай вытер испачканную кровью руку о край ее туники.
- Не попадайся мне на глаза, - фыркнула Китана и тут же сбежала, стоило ослабить захват.
Собирать в дорогу Кайрану было нечего – к кукольнику он пришел налегке, а удрать из Дома не давал ошейник, поэтому пока все были заняты сборами, дроу навестил кухню, недавно показанную Владом. Быстро прошвырнулся по полкам, перекусил на скорую руку, и, прихватив с собой случайно найденную сумку, сунул туда хлеб с ветчиной и бутылку вина. А может и не вина вовсе (Кайран судил лишь по запаху), в этом доме в бутылках могло оказаться что угодно, но дорога долгая, и дроу боялся, что сойдет с ума, если дагоровский ученик начнет вновь заумничать. В общем, если начнет опять зудеть, надо влить ему в пасть ЭТО, и посмотреть, что получится. Хоть какое-то развлечение в пути!
Остаток времени Кайран провозился с каретой, приводя ту в божеский вид (видимо, кукольник не так уж и часто путешествовал) и помогая Илси запрячь лошадей. Никто не заставлял его этим заниматься – хотелось лишь убить время, и спокойно обдумать все, что он успел узнать про обитателей странной Лавки. Вывод напрашивался неутешительный: всей полученной информации оказалось пока слишком мало, чтобы предпринимать какие-то решительные шаги против кого бы то ни было. Значит, снова ждать.
Когда же, наконец, все было готово к отъезду, и пассажиры разместились в карете, внимание Кайрана привлек Влад, с геройски-пафосным видом залезший на козлы. Не заметить напряжение, сковывавшее все его движения, было невозможно. Дроу хмыкнул. Неужели до такой степени парень поездки боится? Вез бы уж тогда Дагор своего ученика в карете, а то еще свалится где-нибудь по пути со страху, отвечай за него потом!
- Владислав, - без тени улыбки произнес Кайран, - Может, вы править будете? – он протянул юноше вожжи. Заметил на его лице смесь раздражения, страха и плохо скрываемой злости. Усмехнулся. – Я пошутил. Держись крепче, - встряхнул вожжами, заставляя лошадей тронуться с места, кивнул Илси, отворившей ворота, и погрузился в свои мысли, перестав замечать находившегося рядом человека.

===> За Бельфенгиром

Отредактировано Кайран (2012-07-05 00:14:06)

Отыгрыш Илси
Тема поста.
[mymp3]https://dl.dropbox.com/u/69633294/post16.mp3|Мраморные иллюзии[/mymp3]

Смотрит в ночь.
Как будто вспоминая что-то, не дыша. Печальная статуэтка, выставленная пред резными вратами. Тяжелый, черный узор местами покрыт ржавчиной и по изгибам скользит медленный взгляд сноходки, любопытствующе-равнодушный, несвойственный нормальному человеку.
Она кажется мирной и тихой, но в глубине души Илси дремлют совсем не спокойные мысли. Зараженная безумием, сбитая с толку, она примеряет на себя иллюзии. Поднимает руку, глядя на нее так, будто и не видела никогда, осматривая каждый из точеных пальчиков. А иногда на нее страшно смотреть - и это хорошо, что никто не смотрит. Внезапным мигом озаряется лицо куколки таким отчаянием, что глядя ей в глаза, можно утонуть и забыть себя в попытке понять ее. А в миг следующий - все проходит, словно и не было ничего.
Оглядывается она, беспомощно и мило, как девочка, ищущая потерявшихся родителей.
Осиротевшая вдруг.
Она вспоминает что-то древнее. Невесомые касания Нитей Потока в безбрежном океане черного тепла. Эйфорию существования, непохожую на то, что вокруг сейчас. Загнанная в ловушку сноходка уже не может вернуться просто так, по собственному желанию. Мир уже выбран. И по ее нежным щечкам перламутровыми ручейками стекают слезы.
Скоро. Совсем скоро. Может быть, через несколько веков уже все будет кончено. Альфа или Омега возьмут верх. Илси могла лишь надеяться на то, что сможет воочию узреть явление Сверхновой. Ее сияние в черном мраке забытья.
Очнувшись, куколка бросает быстрый взгляд в сторону дома. Ее ждут дела, странные и ненужные, которыми принято оформлять главную цель существования. Любопытство. Все остальное - лишь фасад. Она - бесплотная тень, выполняющая приказы Мастера, механизм, собранный его руками. Но в глубине этого механизма бьется, пульсирует иная жизнь.
Жизнь, которая улыбается, оглядываясь. Жизнь прекрасна. Смерть прекрасна. Нужно только ловить эти сияющие мгновения, когда энергия перетекает, изменяется. Тогда все будет прекрасно. Тогда все будет на своих местах.
Замирает на мгновение перед дверью, уловив почти незаметный переход в грезы одного из связанных сознаний и снова улыбается она, осчастливленная переходом. В глазах будто мелькнет что-то неясное, погасив огонь существования. Статуэтка остается стоять, когда...

...тенью мелькнет, скользя вдоль нитей, ее сознание.
и безудержным счастьем наполняется сердце оболочки, ввергая сноходца в состояние легкой паники. Все как будто уже не так, но это - прекрасно. Чудесно. Она поет что-то, будто у нее есть рот, чтобы петь. Танцует, будто у нее есть тело, чтобы двигаться. Серебристая рыбка в черной бездне глубин стремительно несется к своей цели.
Там, где Свет озаряет Тьму живет множество оттенков серого.
По сенью плакучей ивы берег озера озаряется множеством лучей в просветах. Игра света и тьмы завораживает, прохладу дарит густая крона. Трава такая нежная и густая, что хочется повалиться в нее и забыться, глядя в свисающие над тобой ветви древа. Слушая, как слабые волны плещутся, разбиваясь о безмолвный берег. Как невесомо шелестит ветер в листве.
Все остальное здесь кажется чужим. Здесь нельзя ничего изменить, невозможно. Даже если очень захочется. Теплая сила Сверхновой заполняет тебя, расширяет границы ощущений. Она так тиха и неудержима. Она несется и бурлит, но как будто не двигается... это сложно понять и просто почувствовать.
Сила сверхновой вступает в гармонию с тобой, она способна поглотить и уничтожить всю твою суть. Сделать ее частью своей пульсации. Звучит как музыка в душе. Она мечтает, маленькая сноходка, будто способна мечтать. Мечтает стать рыбкой в пруду, Нитью в плетении. Ощутить это переполняющее душу чувство Силы, бесконечной, ни к чему не обязывающей. Ей не нужно управлять, ее не нужно использовать. Когда она внутри тебя, хочется лишь одного.
Утонуть и раствориться в ней.
И ни мгновения сомнений, когда серебристая рыбка подплывает ближе. сквозь колыхающуюся поверхность водной глади, глядит она в глаза той, что первой увидела ее. Первой почувствовала. Сверхновая.
Серебристый отзвук колокольчиков ее голоса касается ушей, которых нет. Звучит внутри тебя, поглощая все мысли, низменно мятущиеся в пустом созерцании и впечатлениях.
- Akadaria manaaraen...("приветствие сноходцев")
Душа дрожит, вибрируя в такт чужой энергии. Это так непривычно, но даже мысли не рождается в ответ, как будто ответ и вовсе не надобен. Он кажется лишним, ненужным, как будто Сверхновая приветствует тебя, но сама всегда была рядом и не нуждается в твоем приветствии. Она говорит - я рядом, здесь. Всегда здесь.
Странная жизнь, не нуждающаяся в ответах. Странная.
- Nok'Akh'Maana Las.(Да, чувствую.)
Сказанное является ответом. Узелки мыслей вновь сплетаются, но мир уже начинает распадаться. Дрожит, растекаясь, сознание Илси и отчаяние обреченности на одиночество вновь захватывает ее. Сноходка не кричит, но безмолвным криком разрывает свою душу на части, падая.
"Вечен был Свет с тех пор"

Она поднимается, дрожа. В багровых зрачках дрожат блестящие слезы, смешиваясь с выступившими капельками крови. Кровь украшает уголки рта. Стирая ее, поднимается сноходка, дрожа всем своим худеньким тельцем.
- Только начинается, - шепчет она отчаянно, - только начинается. Как много мгновений, слишком много.
И, словно по волшебству, разительно преображается Илси, вновь становясь куколкой Мастера. Играя в эту бесконечную игру, зная о том, что он слышал все, знает все. Знает  сверхновой и будет ее искать, но для чего?
Сноходка улыбается.
Все в рамках Плана, для которого нет неожиданностей. Каждой случайности уготовлено место в архиве события. Смерть или Жизнь - разница между ними неощутима.
В конце концов - обе прекрасны...
Никем не замеченная тень скользит по дому в поисках той, на которую уже указал Дом, Ксуллрае. Та, что хочет делать что-то, но не знает что и где. Останавливаясь у подножия лестницы, Илси смотрит снизу вверх, почтительно склонившись в коротком поклоне.
- Госпожа, я могу показать вам все, что необходимо, - тихо произносит куколка, - рядом с пещерами вы найдете все, что вам нужно.
В том числе и старое погребение, оставшееся лежать с незапамятных времен в земле. Мумифицировавшиеся под влиянием магии проклятых останки без могил. Никому не нужные, никем не помянутые трупы тех, кто был против существования ведунов. тех, кто ошибался в своем рвении.
Не ожидая ответа, куколка направляется из дома прочь.
За врата Палаара, подальше от шумных улиц и крикливых людей, туда, где тени густых лесов и бесконечных скал скрывают то самое место, огражденное лишь от тех, на ком нет амулетов проклятых. Не от тех, кто стал частью странного ковена Бельфенгира.

------>Северная дорога из Палаара (Палаар; Кивангард; Гаргский лес)