Лорд, мягко говоря, не пришел в восторг от ее слов. Мягко говоря. А если говорить прямо, то, очевидно, только уважение к царственной особе помешало ему высказать все, что он думал на самом деле. Впрочем, и сказанного было вполне достаточно, чтобы Эленния резко, словно ее обожгло кнутом, выпрямилась и надменно вскинула голову. Терпеть подобное она не собиралась. Пусть она мало смыслила в тактике, стратегии, и прочих военных премудростях, но она пока что была королевой, и последнее слово оставалось за ней. Нет, разумеется, она не собиралась настаивать на своем мнении в тех вещах, в которых ничего не смыслила, но считала, что вправе требовать хотя бы элементарной почтительности и уважения к своим словам, и к своему мнению.
Неужели они все считают, что мало было смертей в Фаорделе и в Аларионе? Почему мужчинам так хочется играть в войну?
Ей очень хотелось задать эти вопросы стоящему перед ней лорду, но она не успела, так как он, самым возмутительным образом нарушив этикет, покинул комнату. Не будь Эленния такой усталой, она бы без сомнения возмутилась. Очень громко возмутилась. Но сейчас только прикрыла глаза, пытаясь подавить волну дурноты.
Не думать о войне… хоть недолго, но не думать…
Она чувствовала себя до такой степени измученной, что даже не заинтересовалась необычной внешностью служанки, просто отметив сей факт. Без эмоций, равнодушно, словно речь шла о чем-то незначительном.
- Пусть принесут воды, мне нужно умыться. И чего-нибудь перекусить.
Она знала, что полноценного отдыха ей не видать, так как предстояла еще пытка в Совете. Реакция лорда Хайтелла на возможные переговоры о мире слегка обескуражила ее, и она уже не представляла, как озвучит эту мысль перед всем Советом. Уверенность в собственной правоте была слегка поколеблена, и вопрос, не будут ли переговоры свидетельством ее слабости, трусости и неуверенности в победе.
Как все сложно… как же сложно…
Молча, даже не пытаясь заговорить со служанкой, она умылась принесенной в небольшом тазике водой (вспомнив с легкой ностальгией, но без грусти, роскошные купальни Красного замка) и села перед зеркалом, позволив служанке расчесывать ее волосы. Впрочем, в зеркало она старалась не смотреть. Собственное лицо, отражавшееся там, пугало ее странной прозрачной бледностью, на фоне которой лихорадочно блестящие глаза казались огромными.
Я больна? Или это от страха?
Позолоченная щетка в руках служанки скользила по волосам легко, не цепляясь за упрямые завитки, но роскошные золотисто-рыжие волосы, рассыпавшиеся по спине и плечам, делали бледность их обладательницы еще более выразительной.
- Вы… вы здоровы, ваше величество? – голос девочки звучал робко, словно она ожидала, что ее грубо отдернут, или даже накричат на нее.
- Не знаю… - Эленния была так поглощена своими мыслями и страхами, что даже не обратила внимания на то, с кем говорит, обращаясь больше к себе. – Может быть…
Почти машинально открыв небольшой дорожный несессер, она достала золотой шарик с духами и чуть коснулась запястий, оставляя на них аромат жасмина. Привычный ритуал, в чем-то даже успокаивающий. Единственная память об окружавшей ее раньше роскоши. Она отказалась на время войны от всего: от расшитых драгоценностями платьев, от драгоценностей, от парадных покоев дворца и пышных праздников, но отказаться от любимых духов было выше ее сил. Хоть что-то должно было оставаться привычным в этом внезапно сошедшем с ума мире.
- Вы не будете переодеваться, ваше величество?
- Нет.
Незачем, да и какая разница? Даже смешно, право...
Она и правда привезла с собой совсем немного платьев, и все они были исключительно траурными. Кроме одного… но оно было приготовлено для особого случая. Для какого… об этом она и сама пока что боялась думать.
А то, что было на ней сейчас, она надела только утром и не собиралась менять. Пусть черный бархат делал ее бледность еще заметнее, но что поделать? Разве подобает королеве блистать нарядами, находясь в осажденном городе?
Сколько всего, оказывается, мне не подобает… о чем я раньше даже представления не имела.
Стук в дверь отвлек ее от размышлений, а голос Гарольда заставил поморщиться. Недовольная гримаса не относилась к казначею, ни в коем случае, просто ей так хотелось побыть одной… но и это королеве сейчас не подобало.
- Открой дверь, - голос ее, обращенный к служанке, звучал без властности. Просто тихо и устало. Пожалуй, даже безлико.