Солнце лениво и неуклюже начало подниматься из-за горизонта, пока что скупо освещая Солитьюд. Рев моторов многочисленных машин, точно сельских петухов, разорвал тишину улиц. Всякие лица с неопрятной одеждой и маргинальной внешностью начали возвращаться домой в уютные норы. У сотни, а может и у тысячи людей зазвенели будильники. Торжественным звоном, пиканьем, симулятором голоса встречали они 8 утра. Для кого этот день будет первым, для кого вторым, для кого последним. Для кого-то решающим в жизни, для кого-то таким же незначительным, как и прошлые дни. У кого-то он останется в памяти навсегда, а у кого-то даже не отложится.
Зеленый Довакин лениво потянулся, желая прогнать остатки сладкого сна. Сладко зевнул чуть, не крикнув по драконьи. Некультурно почесал задницу и широкими шагами направился в туалет стирать последние отпечатки сна. Холодная вода растормошила ленивый мозг.
“Жрать” – полу мысль- полу чувство пронеслась в голове Довакина. Как назло в холодильнике не было ничего чего можно похрумкать. Тихо матерясь, дабы не сокрушить стены, он начал все с той же ленью натягивать видавшие виды джинсы и напяливать футболки с не очень приличной письменностью. Да когда-то это была самая белоснежная, из всего гардероба орка, футболка. Пока он не взял ее с собой в Совнгард. Да… После победы над Алдуином, там была знатная пирушка, на которой он потребовал, что б все присутствующие поставили свои автографы. Улыбка вспорола сжатые губы орка. Долго ли, коротко ли, но когда Довакин вернулся, он не попал в свое время. Эта телепортация перенесла героя на тысячи лет вперед. Все что теперь ему оставалось это смириться и попробовать прижиться в этом мире. Собственно он сейчас это и делает.
Дверь скрипнула, выпуская на улицу Шатара и пропуская в дом потоки холодного воздуха. К счастью климат не изменился… Ну разве что суровее стал. А так жить можно. Неподалёку к счастью стоял магазин. Оставалось надеяться, что магазин открыт, а то как ни придешь он то на завтраке, то не успел открыться. Желудок жалобно заворчал, требуя еды. А пока желудок требовал еды, глазам предстало удивительно зрелище. Согнувшись в три погибели какой-то пацан, пытался слямзить из кармана приятной черноволосой девушки деньги. Будь у орка хоть капля совести, он бы не сделал ничего хорошего. Так как увидел бы эмблему ТБ-шников. Смешно конечно, но сейчас такие носят все “крутые парни” и просто те кто хочет выпендриться. Но так как у него этой штуки не осталось, он сеял мир и насаживал порядок. В следующие мгновенье орк крикнул ФУС-РО-ДАХ отправляя вора в длительное путешествие. Но самым главным достоинством было то, что он, не отправил девушку вслед за пацаном. Ну и еще что этого никто не заметил. “Звук убавьте, ироды” – злобно думал он о колонках играющих Рамштайна. “Классика не стареет “ – убедился орк в который раз. А вежливо подошел, представился, поднял упавший кошелек и протянул обладательнице. Разговорились.  Она представилась. У орка впервые разжегся интерес к этой притягательной персоне.
- Хм вы когда-нибудь летали?
- Только во сне. – слукавил орк. Он конечно мог рассказать как он летал на драконе но… Тогда готовься к белым комнатам и белым халатам.
- Шатар! – окликнул его бородатый мужчина. Бретонец. Несколько шагов и они уже по дружески жмут друг другу руки. Внезапная встреча приятно удивила сурового орка. – Дарова Волосатый! Как жизнь? – начал он как всегда, правда его взгляд приковала новая знакомшн орка.
- Да, кручусь как белка в колесе. – он ухмыльнулся смотря на Бородатого и его взгляд на недавнюю знакомую. – Ой забыл представить вас Баст это Кор, Кор это Баст.
- Очень приятно. –улыбаясь проговорил Бретон.
- Взаимно – Имперка также улыбалась.
Знали бы они, кто на самом деле такие, они бы обходили друг друга за милю. Баст был, определенных кругах, самым известным нарывателем на неприятности. Его золотые слова “Главное, что была задница, а приключения на нее найдутся” – были выпилены на статуе посвященному Торбьерну. Корнелия так мило беседовавшая с ними была ни много ни мало Слышащей и главой Солитьюдского Убежища. Ребята не знали что она сейчас так мило с ними беседует а в следующую секунду способна воткнуть кинжал по ручку в них. Ну а Шатар был Довакином. Без комментраев.

Ночной клуб. Время три ночи. Музыка долбит содрагая стены. Вибрация бьет током по полу. Музыка играет неумолимый ритм, не хочется с ним спорить, на уровне инстинктов тело двигается. В клубе горячо. Разные разгоряченные тела, как выпивкой, так и танцем, трутся друг об друга, соединяются в дикой пляске конечностей и распадаются, уходя в противоположные углы. Ни для кого ни секрет, что молодежь так же накачана всякими препаратами. Против такой музыки не попрешь. Шатару хоть и было далеко до всяких танцев, музык и искусства, но против такой музыкой он увлекался, она было чудо как притягательна. И манила, манила. Притягивала, увлекала в свое нутро, заставляя двигаться в бешеном ритме. Прочь страхи ведь ты в клубе.
- Опоздала… - отметил орк, смотря на часы. Двенадцать. Ровно.
- Да ладно тебе, подумаешь. - Она с улыбкой отмахнулась. – идем? Ее глаза горели. Прямо горели. Внутри них плясали бесята, выделывая дикие кренделя.
- Идем – провел рукой в сторону входа. Баст обеспечил проход, лишь бы снова по морде не надавать отдельным личностям. Думать было нечего, дело было к вечеру.  Кор грациозно точно пантера прошла в клуб. Музыка оглушала, выбивала барабанные перепонки. Дикая вибрация приятно щекотала ноги. Все тело будоражило. Инстинкты заставляли пуститься в дикий пляс. Отключить мозг. На полную катушку врубить эмоции и активировать дремавшие инстинкты. Басы эхом отдавались в ушах, заставляя действовать. Мозг потихоньку, благодаря музыке отключался. Музыка внезапно взорвалась, разрывая реальность. Горячие тела. Жажда. Кровь бурлит. И они вдвоем танцуют. Она двигается элегантно, грациозно пантера. Он двигается то медленно, то взрывается, унося ее в дикий вихрь, охотник. Но вместо охоты пантера имеет полную власть, она играет с ним. То опасно близко, то недоступно далеко, то страстно и дико, то медленно и осторожно. Выводит его из себя. Заставляет разбудить зверя. Стать подобным ей. А он, дурак рад стараться. Охотно потакает ей. Он сведен с ума. Жгучее желание выплеснуть эмоции, было не выносимо. Они оказались катастрофически близко. Опасное расстояние. Между ними буквально искры летели, инстинкты проснулись. Зверь пробудился. Его сильные руки уверенно легли ей на талию. Притянули. Ее тяжелое дыхание сводило его с ума. Губы пересохли от желания. Он тяжело сглотнул. Ее нежные руки обвили его шею, заставляя приблизиться очень близко. Сердце отплясывало бешеную чечетку. В висках стучало так сильно, что те тонны децибел не могли протесниться сквозь эту защиту. Их обоих будоражило от нахлынувшего на них желания. Дикая страсть заставляла двигаться. Подстраиваться под ритм. Только под какой? Музыки или барабана висков? Долго думать нельзя. Весь ажиотаж пройдет. Все закончится. Ну решайся! Действуй! – бешено кричали инстинкты. Голова отключилась. Их лица сблизились. А губы. Их губы страстно впились друг в друга. Сладко. Дико. Страстно. Не передать словами тот экстаз. Нахлынувший на них точно шторм. Но на этом ни чего не закончится. Все продолжится. Каких сил стоило оторваться от этих губ. Перестать чувствовать ее дыхания. Перестать чувствовать ее кожу. Это было не выносимо. Он отдалялся лишь для того что бы снова прихлынуть к ее нежным губам. Поцелуи становились все страстнее, они теряли остатки самообладания. И даэдра знает к чему бы это, их привело, если бы не Харекс. Он окликнул Шатара. Его слова были точно гром среди ясного неба. Все испортил. Она ловко изогнулась, высвобождаясь из его рук. Это было не выносимо. Потерять ее. Перестать чувствовать. Чья-то рука легла на плечо. Развернула. Все в тумане. Радостное лицо Данмера. Какие-то никчемные разговоры. Он был рад отделаться от него, медленно двигаясь и хищно оглядываясь, он искал ее. Меж других тел бившихся в музыкальной агонии. Экстаз казалось захлестывал толпу.  Никто не следил за движением. В клубе было ужасно душно. Жар поднимался от горячих тел. А он искал ее. Не мог найти. Отчаялся. Мир начал терять краски. Он готов был разразить руганием, от которого обвалился бы клуб. Он проклинал Серого. Неожиданно что-то нежное коснулось его лица. Руки. Ее. Он ухватил ее, не хотел отпускать. Прижал. Это была она. Кор не переставала его дразнить. Раззадоривая его мужское достоинство. А потом все внезапно закончилось. Утро. Они медленно, прижавшись телами, друг к другу, следовали за толпой. На свет божий, так сказать. Солнца ослепило их. Или осветило? Ей внезапно позвонили. Она сослалась на неотложное дело, ушла. Оставила его одного. Наградив лишь воспоминаниями и поцелуем.