<------Карехолд

Вообще-то, Бриак скромный малый, не любит ввязываться в неприятности, светиться на людях, старается как можно реже выползать из своей берлоги. Дракон с закостенелой чешуей, черной и прочной как... как шкура дракона! Нет на свете ничего более огрубевшего, не с чем сравнить мощный драконий панцирь. Так вот, этот дракон любил мрак, золото и свежее мясо с прожилками, но никак не путешествия туда и обратно со всеми вытекающими. Облизнув темную кровь какой-то дикой зверюшки с морды, Бриак глянул в небо: третий час он уже их ждет. Ну и долго же соображают эти недоящерки! Солнце уплывало за горизонт, приближение тьмы словно придавало рогатому новых сил, зарождало в душе новые мрачные тени. Ночью легче оставаться незамеченным - полное слияние черного с черным. Раз уж все мы здесь сегодня собрались, то давайте хоть будем поскромнее и перестанем пугать несчастных людишек своим видом. Впрочем, Бриак столько деревень спалил, а эти муравьи все равно считают драконов глупой сказкой.
Нет, он Ужас, летящий на крыльях ночи, не стоит забывать! Расправить же отекшие конечности, вытянуть морду, плюнуть огнем в ближайший куст... ах, нет, это не куст. Это Яфа.
- Привет, ящерка, - очень дружелюбно гаркнул дракон, приземляясь рядом с отрядом лизардов. - Добрались без потерь?
Да ладно, он видел всё - и как шли, и с кем успели столкнуться. Разбойников встретить не посчастливилось, а жаль, Бриаку не помешало бы еще немножечко подкрепиться. Где же наш милый переводчик на поводке? Это странное существо, похожее на одомашненного кузнечика? Дракон сыт, дракон почти доволен. Надолго ли, покажут звезды, которых не сильно-то и видно на мрачнеющем небе.

Само божество излучает сейчас призму света и добра. Рогатая голова в нескрываемом любопытстве склоняется ближе к земле, ближе к простому народу, как говорится. Двуногие, рискнувшие сравнить себя с истинными чешуйчатыми, простым народом, впрочем, отнюдь не являлись. Слишком нарядные для людей, слишком скромные для эльфов, слишком культурные для гномов. Мрак. Кошмар. Убивать! Но нет, погодите, кое-кто прикинулся добрым, не забыли?  Эти ящерицы не так уж однобоки. Противно признаваться, но это так. Дедуля не дремлет, и абы кого в свои планы не включает. Но это тоже к «убивать, сжигать и есть», тоже неинтересно, скучно и страшно бесит.
Ну чего ты, переводчик. Вперёд, малыш, пообщайся с ужасом ночи, а он в ответ даст клятву  не отгрызать тебе хвост. Кто у вас главный в семье, в конце концов? Раздражение – это когда лавина накрывает половину Аларии и все дохнут. Не надо раздражать дракона.
- Так. Теперь. Говорите, куда направлялся и направляется этот весёлый караван, - отчего-то змей вплотную приблизил свою гигантскую морду к маленькому переводчику. Жёлтые глаза были, хоть и спокойны, но сочились почти непристойной злобой и тихим гневом, - Добрый Пастушок велел мне помочь вам. Ха, здорово, правда?
И Бриак внезапно рассмеялся жутким скрипучим смехом.

Смех затих. Бриак недвусмысленно облизнулся. Давайте, сочините балладу, трагичную, но поучительную о вечном голоде дракона и бесконечной глупости двуногих. Чёрная дыра в брюхе - тут не до шуток, тут думать надо, как и чем прокормиться. А они всё недовольно бурчат, мол, злой-злой дракон, тупая гигантская ящерица, ей бы поесть да золотом срать. Трудно спорить, Бриаку действительно нет никакого дела до глубокофилософских поисков смысла бытия, у него есть свои маленькие скромные заботы. Оттого и живет припеваючи, особо не вдаваясь в подробности мира. Даже вот сейчас, когда Яфа начал опять что-то шипеть, дракон лишь ниже склонил голову, вслушиваясь и нехорошо прищуривая свои жёлтые глаза. Конечно же, тупой ящер ничего не понимал. Конечно же, это его немного раздражало. Немного для дракона - разрушительно для букашек.
Единственное слово, которое резануло слух чем-то знакомым, было почти расшифровано, однако за подробностями нужно обратиться к мнению просвещённых. Бриак перевёл мрачный взгляд на существо-проводника.
- Ну?
Ох, они что, не врубаются?! Жалкие... жалкие таракашки! Пузатые лягушки! Дед, ты, конечно, крут, но даже ради тебя он не будет терпеть идиотизм некоторых представителей местной фауны.
- Я должен вас куда-то отвезти? Может, кого-то убить? Э? Ну давайте, ребята, быстрее, я же не понимаю вас, - голосом бесконечно усталым ревел Рогатый. Всё золото мира, лишь бы поскорее разобраться со всем этим.

Хвала всем проклятым богам, маленький чудо-переводчик соизволил таки перевести весь этот шипящий бред. Бриак слушал внимательно, впрочем, он всегда слушает внимательно, не перебивает, задумчиво глотает дурацкие человечьи слова. Потом обычно ест говорящего. Поэтому целую минуту сложно было догадаться, что громадная чёрная туша сменила миротворческие позиции и сейчас готова убивать. Хорошая попытка, ящерка. Очень хорошая.
- Ах вот оно что, - не слишком громоподобно - так, лишь птички повскакивали со своих мест, а тушканчики и другие твари зарылись носами в землю - промурчал дракон. - Покататься на мне, значит.
Яфа так вежливо склонил голову, мол, знаки почтения, дорогой и о-великий-властелин-мира-и-креветок, как мы благоговеем пред тобой, Внучок Пастушка, просто ну до ужаса и дрожи в чешуйчатых коленях. Ну-ну. Бриак лениво облизнулся, со спокойствием, присущим разве что сумасшедшим (сумасшедший дракон, как вам, а?) разглядывал главаря этой прекрасной банды.
- Хорошо, - дружелюбно и как-то внезапно изрек Рогатый, - Повезу тебя. Покажешь этого отрицательного. Но с условием.
Он с большим удовольствием расправил уже отекшие крылья размером с неплохую гору - да ладно, не гору, но точно что-то гороподобное - расправил и сладко потянулся, блаженно прикрывая хищные янтарные глаза. Потом молвил всё также лениво и степенно, будто помирающий со скуки король:
- Как всё сделаем, позволь мне забрать кого-нибудь из твоего весёлого отряда. Я сам выберу. Мне нужна новая точилка для зубов, а ваша шкура кажется такой крепкой и шершавой.
Ну конечно, не кровожадные они, и как Бриак мог забыть. Он и не забыл, продолжив:
- Если возникнут препятствия, никто не будет против кровопролития во имя защиты нашей миссии? А? Нет? Вот и договорились. Ну шшшшто, ящщееерки, полетели? - опять показалось, что поиздевался слишком мало и взгрустнул от нехватки издевательского искусства. Ничего, в пути ещё наверстаю. Дракон присел, вытянул крыло и выжидательно замер.

Кажется, этот Яфа был доволен собой. Бриак мысленно ухмылялся, отстранено наблюдая за честной компанией и их последними шипящими перебранками. Да, вне сомнений, этот шаман или кто он там, сейчас просто воплощённое самодовольство. Глядите, какой я, верный служитель Пожирателя, оседлавший шею дракона. Пожиратель. Пфф. Интересно, Дед сам себя так обозначил или эти весёлые ребята так прозвали любимое божество? Милое имечко. Ящерицы, люди, эльфы, гномы - все вы одинаковые, думал дракон, все вы одинаковые тупоголовые пряники. Терпеливо ожидая, пока чешуйчатая задница наконец усядется, Бриак не только проклинал свою тяжёлую судьбу и родственничков, но и рассматривал возню лизардов. Кроме страха и ужаса, ящерицы порой поглядывали на Рогатого с толикой ненависти и желания проткнуть чёрную тушу копьём, особенно вот этот, который, кажется, сейчас... Ох ты ж. Вот так вот, значит. Жёлтые глаза флегматично оглядывали бездыханное тело малыша-переводчика. Они ещё и грубые варвары! А кто-то бахвальством тут недавно занимался, "мы не убиваем", ла-ла-ла, фа-фа.  О, уныние, о скука.
Дракон ничего не почувствовал, только запах крови. Что странно, запах его не раздразнил, а наоборот, возникло желание убраться отсюда к гизофосовой бабушке, ибо, видите ли, воняет. Да и Яфа - не розовый куст, вонял тоже изрядно. Так что ага, сваливаем. Бриак резко расправил свои великолепные крылья, посбивав порывами ветра парочку ящерок, взмахнул ими подобно огромной горе, которая не ведает, что творит и ей очень хорошо, потом взлетел. Так, как любил - размеренно, плавно, изгибаясь под потоком холодного воздуха, работая крыльями неспешно, но сильно. Юг, говорите. Город на Юге. Какой у нас самый крутой Город на Юге? О, нет, малыши, так совершенно не честно - мы летим в сраный Палаар? Бессмысленно ныть, сетовать на горькую участь - на загривке примостился Яфа, шаман говорящих животных и верный служитель Пастуха Звёзд, приказывая отправляться за каким-то "отрис-сцательным", так что деваться некуда.
Бриак так глубоко опечалился, что забыл совсем про лизарда. Впрочем, тот особо не смущал чёрного дракона, и они летели. Молча и стремительно.

--->Палаар

------> Северная дорога из Палаара (Палаар; Кивангард; Гаргский лес)
10.11.1054

Собственно, что перед ним тролль, дракон узнал внезапно. Да и по-другому не получилось бы, ну кто во всей Аларии готов к столь большим откровениям? Правильно, никто, кроме, наверно, самих троллей. Бриак удивлялся и не скрывал этого: существо было действительно поразительным, хотя, казалось бы, что может быть поразительнее лизардов, двуногих ящериц-переростков... Но вот какие финтеля откаблучивает порой судьба. Боги всё-таки давно не присматривают за их миром, раз такие трехметровые букашки расплодились по земле. Удивление удивлением, но в общем и целом Бриаку было далеко начхать синим пламенем на новоявленный вид прямоходящих, его в то время волновали проблемы куда более значимые - он не мог летать. Это раз. Два... он не мог летать! Ранения оказались глубже, чем думал сначала, или просто "лекари" один другого краше, лапы бы им пообрывать за столь халатное лечение. Понятное дело, дракоша весь путь проделывал, в лучшем случае, в трагичном молчании (в лучшем для окружающих, конечно), в худшем - вслух размышлял, в каком бы виде съел Яфу или Хускара. Может, зажарил бы в собственном соку, предварительно завернув в листок какого-нибудь папоротника, либо просто освежевал и проглотил, а из шкурок сделал бы красивый сине-зелёный веер, пропитал ядом и подарил королеве. Случались часы, когда дракон вновь впадал в философскую прострацию и рассказывал что-нибудь спутникам, а они ему. Так узналось имя "Хускар", новое слово "тролль", поведалось, что земля вокруг зовется Аларией, а населяющие её жители поголовно все тупые пряники.
Впрочем, Бриак больше спал и ел, чем беседовал. Беседы его, мягко говоря, бесили.
Он чуял далекое солнце сквозь эти дурацкие деревья, коих становилось всё меньше и меньше. Вернулся Хускар, любезно поведал об очевидном, дракон ничего не ответил, лишь пошёл дальше. Крылья были плотно прижаты к телу, он боялся двинуть ими лишний раз, лапы от долгой непривычной ходьбы изрядно подустали, когти затупели, но надежда скорого конца этого кошмара придавала сил. Наконец они вывалились на свет божий. Бриак давно уже так не радовался солнечным лучам.
- Ложимся, букашечка. У нас законный отдых.
Последнее расстояние они преодолели слишком быстро, ведь все хотели поскорее выбраться из противного леса, поэтому отдых был просто необходим.
- Принеси покушать... - поворачивая морду к Хускару, капризно молвил дракон, - Кстати, не думаю, что нам следует выходить на открытое пространство. Подождем маленько, наберемся сил... Я не собираюсь спасать ваши нечеловеческие задницы от возможных опасностей.

Ну что вы такие хмурые, букашечки! Солнце, тёпленько, хорошо же, нет, они угрюмничают и страдают, ну что ты сделаешь. Бриак чуть ли не с отеческой жалостью посмотрел вслед удаляющемуся троллю, потом глянул на Яфу, но так и не смог разобрать эмоций на морде лизарда, потому просто рухнул на землю ничком. Как прекрасно. Он в кои-то веки смог вытянуться на траве во весь рост  - деревья не мешали, ветки не впивались в брюхо, красота. И почти ведь уснул, вслушиваясь в звуки природы, которые хотелось бы заглушить к гизофосу, но его растревожили. Во-первых, ящерка решила развести бурную деятельность: опять занялась костром и его заживающими ранами.
- Ну чё, не летать мне аки белый орлан под куполом небесным? А?
Шутка, конечно, орлы эти нифига не крутые летуны, даже наоборот - существ поганей просто не придумаешь, разве можно называть их королями неба? Но Бриак хреново себя ощущал. Просто хреново. Без крыльев, без полётов, без свободы. Он ощущал себя мерзким рабом - рабом этой ящерицы, рабом сволочей-магов, рабом Дедули и это ему нисколечко не нравилось. Спалил бы и лес, который они почти покинули, если б мог. Но не может...
- Печально, - вздохнул тяжко, и трава сразу примялась от такого потока горячего воздуха из ноздрей. К тому времени подоспел Хускар, и Бриак любопытно оглядел его одним глазом. Не понял, в рюкзаке, что ли, добыча?
- Планы? Не сдохнуть, - пробурчал дракон, усаживаясь, - Где еда? Нам бы сделать запасов, в Дюнах звери слишком быстрые и хитрые, так просто не поймать... Подождите-ка, я улавливаю в твоём тоне какую-то настороженность, ты что, решил от нас слинять? Бросить нас с Яфой на произвол и без того жестокой судьбы?
Драконам не дают призы за актерскую игру? Зря. Им бы в театре играть, по крайней мере, вот этому чёрному и толстозадому, он точно фурор произведет.
- Не смей думать, что я тебе не благодарен за помощь. Я ведь тебя до сих пор не съел, забыл?

Какая нахальная самоуверенность. Три метра роста, возможно, и делают тебя самой высокой букашкой, но уж явно не самой опасной и проворной. Тем более, по сравнению с его огненным дыханием, которое, будьте спокойны, ещё в силах зажечь вечеринку. Бриак, впрочем, промолчал. Может, слишком устал, чтобы в очередной раз хмыкнуть и поразиться глубине двуногой глупости, может, последовавшая вслед за нахальством неожиданная просьба сбила дракона с толку, кто знает. На другой стороне леса... Приятель, они в Серых Дюнах, и идти назад - не самая здравая идея. Тем более... так, стоп, он всерьёз задумывается помогать троллю?
Давайте по порядку. Видно невооружённым глазом гусеницы, что Хускар таки рассчитывает на благодарность за помощь в спасении раненого дракона и бедняги лизарда. Чего отнекиваться от правды, ведь действительно без подготовленного и вооруженного тролля с неплохими навыками охотника не выжить бы им в лесу. При всей нашей черноте души и тела, чувства долга мы знаем, в долгу не остаемся. Помнится, раньше, вляпавшись в похожую ситуацию, Бриак просто дарил какую-нибудь ценную цацку из своей коллекции вместе с обещанием не жрать при новой встрече. Жизнь - штука нетрезвая, вечно чего-то откаблучивающая, потому быть тупоголовым пряником не следует. Всему есть цена, в конце концов.
- Я не могу летать, Хускар, - кажется, по имени его впервые называет. А то всё "эй, синий" да "букашечка", - И нам нужно найти лизардов в этих Дюнах. В первую очередь. Если ты поможешь, дракон отплатит тем же. Первый же мой полёт будет в сторону твоего племени. Согласен?
И даже не скривился ни разу, не стошнило, не вывернуло наизнанку. Произнес всё ровно, без раздражения и стонов. В отличие от двуногих, драконы никогда не лгали. Например, Бриаку было просто незачем. Сказал "умри", значит умри. Сарказм не в счёт, это вообще из другой сферы. Поэтому поверит тролль или нет, абсолютно его дело.

Возрадуемся же. Нам поможет сам тролль! Бриак хотел было уже действительно лапу протянуть и пожать хорошенько, дабы синекожий понял наконец, с кем связался. Лапища-то у дракона почти с самого Хускара, если не больше. Ох уж эти двуногие, напридумывали слов и фраз, теперь страдают. Он пока не совсем осознавал, на что конкретно подписался, ведь один тролль - ладно, два - ну хорошо, а целый отряд? Лизардов тоже был целый отряд, но лизарды по сравнению с этими клыкастиками - милые зеленоватые создания. Не, он не боится быть съеденным, он боится просто в очередной раз вляпаться в какашку. Рогатый впервые остался без крыльев, это очень... расстраивало, дело, конечно, временное, но в перспективе Бриак не хотел бы снова стать гадом ползущим. Посему хлопоты, приключения, побеги, налёты, шишки на рогах, пусть вся эта канитель отдохнет, а он в сторонке полетает. В мечтах Бриак вновь жил в своей любимой горе, один-одинешенек, зарывался в золотишко и спал-спал-спал...  Но вместо сладких мечтаний дракон смотрит на букашечку и горько печалится.
- Слушай, красавчик, а есть я тебя, что ли, буду? Не хотелось бы бивнями подавиться, знаешь ли... Кстати, они у тебя для красоты или ты ими пользуешься как-то? Пугаешь врагов? Охотишься? Привлекаешь самочек?
Какое спать, ты мне жрать принесешь или нет, бестолочь. Уже успело стемнеть, а дракоша всё без ужина. Он не начинал злиться, он находился в этом состоянии перманентно, различалась лишь степень разгневанности Бриака на мир. Нет ничего хуже пустого драконьего желудка, от такого драконов пучило и звезды сыпались с небес. Но этот ирокез будто и не слышал, сказал и ушёл, наивный. Рогатый ведь поднялся на лапы и пошёл за ним, шум поднимая, распугивая вечернюю природу, желая услышать ответы на свои вопросы.
- Шикарный вид, верно? - ветка была не самой высокой, скорее Бриак мог сойти за самую высокую ветку этого дерева, поэтому он вновь присел и стал смотреть в небо вместе с Хускаром, - Шикарный. А вблизи ещё лучше. Нет ничего слаще отсутствия под ногами земли. Свобода, ветер, эх, всё такое...
И замолчал, продолжая смотреть вдаль. Луна поблескивала на чёрной морде, обращая большого злого дракона в застывший памятник самому себе.
- Жрать хочется.
Он до сих пор как бы намекает.

Дракон мрачнее тучи. Он хотел есть, но прекрасные доводы из уст Хускара, полные логики и здравого, казалось бы, смысла, заставили рычащую драконью вредность на миг умолкнуть. Тролль казался воплощением непробиваемости, просто таки синяя скала с бивнями, ни жалостью, ни угрозами, ничем не пробьешь. Что страшно бесило Рогатого и Голодного, да так бесило, ещё чуть-чуть и лопнет брюхо от исчерпания лимита на злость. Поэтому дракон лишь фыркает в ответ, безмолвно соглашаясь со всем: с обречённостью заснуть непокормленным, с тупостью двуногих, с несправедливостью судьбы, с зелёными листиками на дереве... уже не зелеными, а слегка желтоватыми. Боги, когда это осень наступила? А год-то какой? Впрочем, с каких пор Бриак следит за дурацким календарем простых смертных, может кто сказать? Чушь. Вот жёлтые листики на деревьях - это да, намёк.
А хотя, кое-кто слишком много глупых мыслей думает, и вид засыпающего тролля только сильнее подталкивал к такому выводу. Дракон долго разглядывал профиль спящего Хускара, всё-таки любопытный зверь, странный и прочее, а потом с бесконечно усталым видом плавно опустился на землю. Янтарные глаза с грустью взметнулись к чёрному небу - ты когда-то сливался с этой звёздной чернью, крылья расправлял, летал, не как гигантский неуклюжий ящер, а как мелкая, но значительная часть бесконечности. Я скучаю, думает тихо и быстренько засыпает, чтобы больше не опускаться до бестолковой тоски и глупой сентиментальности. Ты же не Аргента, в конце концов.

Боги всемилостивые, да это же самый настоящий кошмар - ему снились человеческие ноги. Две волосатых ножищи, а самое страшное - ножища-то его. Дракон обратился в человека! Ходил босыми ступнями по мокрой траве, мелкие камни впивались в мягкую плоть, больно, обидно и, гизофос вам в задницу, как же это медленно, ходить по земле на двух ногах. Они такие хилые, такие беспомощные, а он всё смотрит вниз, словно что-то тяжёлое шею свернуло и заставило сутулиться будто личинке. Просто не мог поднять голову, ведь там небо, которое может плюнуть кровавыми ошметками, подозрительно смахивающими на драконью шкуру. Бриак скорее очнулся, резко распахнув ядовито-жёлтые глаза, чтобы тут же сощуриться от проклятущего солнца. А он-то полагал, что драконы лишены безмерного счастья видеть красочные сны. Ан нет, получите, распишитесь, и как подарочек вот вам самая настоящая драконья мигрень. Дракон восстал подобно горе, почти согнул пополам дерево, на котором не так давно спал тролль, наломал сотню веток и оглушил местность диким журчанием брюха.
Тут как раз подоспел Хускар, радостный, весёлый, весь такой бодрый на контрасте с угрюмым воплощением вредного бога, коим казался Бриак. Дракон даже скривился, хотя змеиная морда мало отражала пресловутые эмоции.
- И вам доброе утро, букашечки, - пробурчал недовольным громом, принюхиваясь к свежепойманным трупикам животных. Молодец, охотничек, ничего не скажешь, но Бриак словно в прострацию впал, так ночной кошмар его замучил, что аж есть расхотелось. Хотя организм требовал. И пришлось вяло запихнуть в рот целого оленя, вяло прожевать в глубокой задумчивости, проглотить, даже не облизнувшись. Взглянул на Хускара, остался почему-то довольным и в благодушии своём ненавязчиво предложил.
- А ты поел, хм? И наш жрец наверняка травой и насекомыми не наелся. О, знаю, - он пригнулся, слегка вдохнул и тут же выдохнул аккуратную струю огня. Шкура кроликов обуглилась, мясо прожарилось. Ну просто кулинарный царь, а не дракон, - Так лучше. Приятного.
И развернулся неуклюже, чуть не сбив Яфу с ног своим хвостом. Хотелось сейчас лишь одного - выйти наконец из леса, ощутить полноценно ослепительные лучи солнца, попытаться впервые расправить больные крылья. Это попахивало безумием, ведь раны ещё не зажили, кости болели, но Бриак, кажется, упорно желал выбить остатки своего кошмара из головы. Он медленно переставлял все четыре лапы, блаженно втягивая вкусный воздух, рассматривая бесконечные просторы, склоны и луга, пока не вышел на относительно чистую, без камней, кустов и деревьев, полянку, не сел и не пустился в меланхолию.

А вот эта "способность" дракона даже вызвала у Хускара некую зависть. Всего за несколько секунд заячьи тушки превратились в готовое блюдо, разве что, не выпотрошенное. Быстро достав из тушки все лишнее, тролль начал жадно обгладывать ребра зайца, практически не обращая внимания на медленное отдаление огромной черной массы. Эта черная масса за неделю стала ему настолько привычной, что он бы, наверное, даже не заметил уничтожения гектара леса этим существом. Все громкие звуки, которые издавались драконом уже практически вошли в привычку и слабо воспринимались синекожим. Зато звучание новых для него крыльев, нового топота лап, сразу же разбудили Хускара и заставили бросить так увлекшее его поедание кролика, схватить копье и быстрым бегом направиться в сторону, куда направился Бриак. Еще один дракон?.. Это первая мысль, которая пролетела стрелой у него в голове. Дальше было множество других, аля "кто? откуда? зачем?". Желание получить ответ на них заставило Хускара бежать еще быстрее. И вот, наконец-то он вынырнул из леса, тут же останавливаясь. Чуть дальше, уже на открытой местности, действительно, было уже два дракона: уже хорошо знакомый троллю черный гигант Бриак и ранее не виданный, темно золотистого цвета ящер. И чего это именно ему так везет на драконов? Рассказать бы Мулаку, да тот не поверит. Увидеть целых два дракона за одну неделю, да еще и подружиться, если можно так сказать, с одним из них. Несмотря на пропитавшие все его внутренности чувства, лицо синекожего как всегда оставалось невозмутимым, немного нахмуренным. Мыслительный процесс продолжался, но каких либо действий Хускар решил не предпринимать. Ведь пока он не знал, какие отношения у этих двоих, и знают ли они вообще друг друга? А если нет, какие последствия будут у их знакомства? "Джаггернаут" питал надежду, что драться им не придется. Нет, он не боялся, но понимал, что опыта в таких боях у него никакого, так что, на пару с раненным драконом у них было не очень много шансов. Вот так, застыв в раздумьях, синекожее существо стояло и внимательно всматривалось в нового "знакомого", ожидая действий Бриака, надеясь на лучшее, но готовясь к худшему...

Успев по достоинству оценить обстановку, а именно плачевное состояние Черного и его унылый, совершенно не боевой вид, Ваатам почувствовал себя значительно уверенней. Приосанившись еще больше, выпятив вперед широкую, поблескивающую золотом грудь, он сделал несколько шагов ближе к собеседнику, но вовремя передумав сближение прекратил, и неторопливо пошел по кругу, разглядывая затягивающиеся травмы с близкого расстояния. Всем известно, что любопытство сгубило некрупного четырехлапого зверька, название которого дракон постоянно забывал, в связи с тем, что нигде, кроме как на картинках, не видел, а в разговоре упоминал не часто. Но ведь он сам, такой большой и сильный, не чета другим млекопитающим! Тем более совсем не любопытство заставляет его внимательней присматриваться к собрату, а важное поручение, миссия, напрямую связанная как раз с представителями вида, найденного им на поляне.
- Говорят, неладное творится в Патроских горах, слыхал?
То, что Ваат лезет мягко говоря не в свое дело, дракона волновало мало, да чего там, совсем не волновало, было сказано разведать любыми путями, так к чему отказываться от удачно подвернувшегося источника информации? Существовал еще один важный фактор, не позволяющий Желтому оставить свою находку. Успев за свою продолжительную жизнь пообщаться с немалым количеством двуногих различных рас, ящер твердо уяснил, что не нападают они без веской на то причины. На существ одного с ними размера — сколько угодно! А вот твари, существенно превосходящие их в габаритах и мощи, вызывают у антропоморфных разумное опасение. Что бы человек, или эльф, атаковал дракона, да еще такого огромного, как этот? Немыслимо! Следовательно, Черный сам спровоцировал агрессию. Не нужно иметь семи пядей во лбу для сопоставления элементарных фактов, полученных знаний вполне хватало для узнавания характера некоторых ран на пострадавшей шкуре. Маги не гоняют древних рептилий, в большинстве случаев предпочитая договариваться с ними, искать компромиссы. Если незнакомца потрепали, значит было за что. Итак, подводя итоги, что мы имеем? Итоги подвести не удалось. Непостоянный ветер, до сих пор несший с собой ароматы полевых трав, сменился, зачерпнул полную горсть лесных запахов, донося их чуткому обонянию новоявленного детектива. Среди пестрого разнообразия мгновенно обрабатываемого в животном сознании, ярким пятном выделялся один, смутно знакомый и опасно близкий душок. Гибкая шея развернулась мгновенно почти на сто восемьдесят градусов, голубые глаза прицелом сошлись на синекожем пришельце, ловкий хвост змеем взмыл в воздух и крепко обхватив древко копья, потянул его строго вверх.
- Брось. - категорическое распоряжение. В интонации дракона угрозы не было, только требование, отданное голосом такой силы и опыта раздавать команды, что не подчиниться ему могли не многие.

Отредактировано Ваатам (2013-03-17 20:39:24)

Как уже упоминалось ранее, страха в глазах Хускара не было. Чего боятся? Смерти? Ха, вот это точно не про тролля. Ничем другим дракон напугать его просто не мог. А вот обидеть - вполне. Почему-то этот тон обидел синекожего даже больше, чем все ругательства Бриака в его сторону вместе взятые. Может быть, это потому, что он уже несколько месяцев не слышал приказывающего тона? Может, слава ударила в голову? В любом случае, думать об этом Хускар не хотел. Мысленно выругавшись и недовольно посмотрев на Золотого, тролль резким движением ударил по тупому концу древка. Копье взмыло в воздух и, пролетев несколько метров, начало возвращаться. Ловко подхватив его в воздухе, "джаггернаут" быстро спрятал его обратно в колчан, к остальным, и сделал несколько шагов в сторону Бриака, кинув на Золотого еще один недовольный взгляд. Со стороны это могло показаться дерзостью, но сам Хускар так не считал. В обществе троллей было не положено даже прикасаться к чужому оружию без разрешения. Хотя да, он был готов признать, что новое знакомство уже было ему неприятным. Даже издевательства Бриака не были ему так неприятны.
- Как скажешь, - протянул Хускар. Пусть сами разбираются, думал он. Сам же маленький, безобидный тролль просто отошел подальше, все же оставаясь на стороне Черного, уселся на траве и бросил взгляд на склоны Серых Дюн. Он надеялся, что это быстро закончиться. Хотя понимал, что концовка могла быть не самой приятной. По-этому, хоть взор его сейчас бороздил просторы Серых Дюн, его нюх, слух и даже шестое чувство внимательно "наблюдали" за двумя крылатыми ящерами, а тело готово было в любой момент подняться на ноги и побежать в нужную сторону, в зависимости от ситуации. Хотя, вряд ли он смог бы скрыться от драконьего пламени... Все еще думая о возможных последствиях встречи, Хускар то и дело бросал взгляды в сторону драконов, пытаясь не пропустить ни одного их лишнего движения, будь то очередной шаг или взмах хвоста.